На мою неоднократную просьбу вызвать в милицию, режиссер ответил таким же неоднократным отказом. Типа это моя делянка, что хочу, то и делаю. Теперь и его не найти — сбежал.
Выходов, собственно, было два: сидеть и ждать, когда высокое начальства канала ТКТ спохватится и приедет посмотреть, что, собственно, здесь происходит. А мы их хлебом с солью: здрасьте, гости дорогие, зачем пожаловали?
Второй вариант: пойти пешком до ближайшей дороги, а там на попутках — в Москву. Либо всем вместе, либо снарядить экспедицию.
И ни один вариант мне не нравился.
Впрочем, пока я отсутствовал, они все уже придумали. Теперь парадом командовала Луша:
— Все успокоились! Ничего страшного не произошло! Злата, ты и Марианна готовите ужин. Остальные убирают территорию и дом. Ведем себя. Как ни в чем не бывало! Скоро приедет господин Мордашев и скажет, что нам делать. Гоша будет наказан. Дэн, ты слишком пьян, чтобы соображать. Иди к себе и проспись. Сэмми, прекрати плакать. Сегодня все, кроме Дэна и меня будут спать в одной комнате. Это приказ!
— А ты вместе с Дэном?
— Твои пошлые шутки никому не интересны, Фима, можешь оставить их при себе. Все понятно? Тогда за работу! После ужина всем быстро спать!
С ее характером президентским полком командовать! И почему никто не берет?
****Если честно, то я разозлился. Как психа нейтрализовать, так, значит, я первый. Орден, будьте добры, посмертно. Вручите бывшей жене, чтоб знала на кого мужа променяла. Но как дело доходит до ужина, то иди, Дэн, спать, ты пьян. Я пьян? Ну, да, я пьян! А кто не пьет, назови?! Оставаться трезвым в такой ситуации, глупо: есть риск сойти с ума прежде, чем ты это поймешь. И пусть! Засну голодным. Чтоб у них от этого желудки лопнули!
Я плюхнулся на кровать и отвернулся к стене. Там были надписи. «Я люблю Полину!» «Топчак жадная сука», «Опять сюда взяли лесби, сколько можно!», «Побольше пидоров на проекте, будет кем развлечься», «Голубой, голубой, не хотим играть с тобой».
Злость накатила с новой силой. Я помню свою реакцию, когда узнал, что мой лучший друг — гомосексуалист. Я был растерян, на смену растерянности пришло любопытство: «А как вы это делаете?» — «Хочешь, покажу?» Стало стыдно, но любопытство осталось. После я жалел, что отказался: со временем многие юношеские погрешности сами собой сходят на нет.
«Доктор, почему я не такой, как все, почему я люблю мужчин?» За время своей практики я не раз и не два слышал этот вопрос. Действительно, почему? На Западе принято рассматривать гомосексуализм как игру генов, и только. Гомосексуалистами рождаются, а не становятся, утверждают одни мои коллеги, такова воля природы. Вы не правы, утверждают другие, такова воля Бога. В последнем утверждении чувствуется даже что-то мессианское. Встречал я расстригу-священника, не скрывавшего своей нетрадиционной ориентации: «Бог-отец появился без участия женщины. Значит, женщина — создание низшее и недостойное любви. А потому отношения между мужчинами не только имеют право на существование, но и должны быть признаны — как единственно верная сексуальная форма». Позвольте, а как же Мария и святой дух? «Ересь! От лукавого! В моей религии этого нет, и никогда не будет». Он был немного не в себе — пробовал проповедовать в ночном клубе, был сильно избит, попал в больницу, после куда-то исчез. А вот теория, раскрашенная в голубой цвет, осталась.
Розовые картинки намного интереснее, а женщины — свободнее и откровеннее в проявлении чувств. Общество по-прежнему не признает гомосексуалистов, но к лесбиянкам иное отношение — уже упомянутое любопытство. Так и хочется подглядеть в замочную скважину, чтобы увидеть, как женщины занимаются любовью. Живьем интересней, чем на экране телевизора.
— Они не понимают, — рыдала у меня в кабинете семнадцатилетняя барышня, которую мама и папа застукали с подружкой в постели. — Мы просто хотим друг друга любить! Что в этом плохого?
Ничего. Если отношения не выходят дальше спальни. И мне даже удалось объяснить это разъяренным родителям. Я спокойно отношусь к тем, у кого взгляд на физическую любовь отличается от моей позиции. Идеологической позиции, прошу заметить! Но я моментально зверею, когда «нетрадиционность» выставляется напоказ: все эти гей-парады — не что иное, как эксгибиционизм. Эксгибиционизм же в современной психиатрии есть отклонение от нормы, и его надо лечить. Вряд ли мы поняли бы гетеросексуалов, отстаивающих свои сексуальные права. Тогда почему допускаем, что геи и лесби кричат на каждом шагу о своих попранных свободах?! Насрать мне на вашу свободу! Любите, кого хотите, но только не на виду у всех. Секс — дело интимное, даже если это секс мальчика с мальчиком или девочки с девочкой.
— Представляешь, — рассказывала Ленка по вечерам, вбивая новые данные для своей диссертации. — Они снова привели лесбиянку на проект. И ее взяли!
— Зачем?
— Думаю, чтобы девочки не скучали. Красивая девчонка! Да и для парней стимул появился: каждый второй хочет «сделать из нее нормальную».
— Твой прогноз? — без особого интереса спрашивал я.
— Потусуется пару недель. Потом исчезнет.
Ленка редко ошибалась. Потом режиссерам надоел «розовый» цвет, и они переключились на «голубой». Наконец, настал момент, когда новичок на всю страну заявил: «Я — бисексуал!». Ленка фыркнула: нашел, чем гордиться, двустволка!
Меня же эти сексуальные потуги на скандал неизменно раздражали. И когда кто-то копошился в штанах у кого-то, неизменно переключал программу, невзирая на вопли жены.
…Я лег на спину, хмель прошел, а есть хотелось ужасно.
— Я тебе ужин принесла.
От кого-кого, а от нее не ожидал.
****— А ты бы мог со мной переспать?
Я в мгновение ока умял жаркое и салат, и теперь с наслаждением ел теплое домашнее печенье, запивая его горячим чаем. Вопрос о сексе застал врасплох — я поперхнулся.
— А тебе оно надо?
Инга пожала плечами:
— Сама не знаю, почему предложила. Вдруг бы ты согласился.
— Нет, мне лестно, конечно, стать твоим первым мужчиной. Но, извини, я немного не в форме. И потом, думаешь, что секс решит твои проблемы?
— Он только еще больше все запутает, — согласилась Инга. — Но…
— Но?
— Но хотя бы минут на двадцать он оставит меня в покое. Я больше не могу его терпеть — с ума схожу.
— Кто — он?
— Мозгоед, разумеется, кто ж еще? — она деловито собирала грязные тарелки.
Я застыл — еще одна спятила.
— Кто из вас придумал эту дурацкую сказку? — резко отставил чашку на стол, плеснув себе на руку. И тут же поморщился от боли. — Сначала Даша, теперь ты… Придумали какую-то ерунду и теперь повторяете, как попугаи. Мозгоед, мозгоед… Запомни, нет никаких мозгоедов! Есть психиатры, и они готовы вас лечить в специализированных медицинских учреждениях!
— Дэн, ты просто его не видишь, — примирительно ответила Инга. — Он не к каждому приходит.
— А ты, значит, с ним лично знакома?!
— Он здесь, — она коснулась смуглого лба. — Однажды он пришел ко мне и спросил: «Хочешь, я тебе помогу?». Мне было плохо, и я ответила, что хочу. Он забрался ко мне в ухо и прошел на цыпочках в голову. Было щекотно и очень страшно. А потом в голове что-то лопнуло, и мне стало легче. На время.
— И теперь ты бодра и весела…
— Пытаешься поставить диагноз? Я не сумасшедшая. Я просто умираю.
— От любви?
— От любви.
— От любви не умирают! Это только в пьесах Шекспира влюбленные травятся из-за того, что кто-то что-то там недопонял и перепутал. Но Шекспир — это театр. И там все актеры. У них слова на бумажке записаны, и суфлер в будке. Шаг влево, шаг вправо — полный провал. Они даже импровизировать не имеют права! В жизни все проще и обыденнее: ты думаешь, что любишь, плачешь, ревнуешь, но в один прекрасный день понимаешь, что все прошло, рубцы затянулись, и человек тебе больше не нужен. Как любовник, как друг, как враг, как знакомый — не нужен. Но ты набираешь номер и говоришь: «Привет, как дела?». Он же искренне недоумевает, почему ты до сих пор жива. И перед тем, как положить трубку, обижается на всю оставшуюся жизнь. Как же так, ты же обещала умереть за него и продолжаешь жить!