И решительно подхватила старшего констебля под руку, отчего — Дэн мог поклясться! — тот явственно вздрогнул. Хотя Дэн как ни анализировал позже, но так и не смог с достоверным процентом точности определить, что именно послужило тому причиной: жест констебля Флавье, ее неожиданное вмешательство целиком или же то, что она назвала легендарного старшего констебля по имени — похоже, впервые.
Глава 10
В полицейском участке и немножко за стенкой
В участке Полина уже не плакала. Ну, почти. Так, совсем чуть-чуть носом шмыгала, можно и не считать. Особенно если сравнивать с тем, что по пути к участку творилось в полицейском фургоне, где она с наслаждением рыдала в голос, пытаясь при этом сграбастать их с Лансом в охапку (сначала сразу обоих, а потом попеременно, когда поняла, что рук на первоначальный вариант у нее катастрофически не хватает). Она тормошила их, теребила и ощупывала — словно все никак не могла поверить, что да, это они, живые и здоровые, и с ними все в полном порядке, — и заливала слезами, и снова щупала и тормошила, а под конец мертвой хваткой вцепилась левой рукой в футболку Дэна, а правой — в футболку Ланса (как раз под ядовито-зеленым зайчиком) и, кажется, на этом слегка успокоилась, продолжая дальше уже просто рыдать. И делала это с таким вкусом и удовольствием, что поминутно оборачивавшаяся к ним с переднего сиденья констебль Флавье через некоторое время тоже начала растроганно хлюпать носом.
Дэн к такому проявлению чувств отнесся философски, как к еще одной человеческой странности — мало он их, что ли, перевидал на своем веку? Иногда людям надо бывает выражать свои чувства и вот так, открыто и напоказ, и чтобы обязательно сочувственные сопереживающие зрители. Нет, Полина, конечно же, за них с Лансом и на самом деле переживала и волновалась и была искренне рада, что все обошлось, уж в этом-то Дэн не сомневался ни секунды. Но люди — такие люди… Находясь в полицейском фургоне одна, Полина ведь не рыдала, правда? Конечно не рыдала, зачем тратить такой эмоциональный заряд в пустоту, когда его никто не увидит? Когда некого при этом тискать и вообще нет ни одного подходящего плеча в пределах доступности. А теперь зрители появились, плечо тоже, даже два плеча. Все нормально. Обладателям плеч надо смириться и переждать.
Дэн и пережидал.
Лансу пришлось хуже, он к такому еще не очень привык. И поступил, как поступал всегда в непонятных ситуациях: замер, напрягся чуть ли не до ступора и вытаращил глаза. И Дэн порадовался, что полицейский поводок не допускает самовольного бесприказного перехода в боевой режим — а то корабельный котик и это бы учинил, просто на всякий случай.
«Дэн!»
В его коротком запросе было столько отчаянья, паники и стремления немедленно что-то делать и куда-то бежать, выламываясь из-под полицейского знака, что отделаться ироничным «расслабься и получай удовольствие» у Дэна процессор не повернулся. Он вздохнул и отправил наспех сформированный пакет с вырезками из фильмов и шоу, где персонажи женского пола вели себя точно так же, как Полина.
«Расслабься. Это нормальное поведение для особей XX-хромосомного типа».
«Ей плохо?»
«Ей хорошо».
«Она плачет! Плачут, когда плохо. Надо помочь!»
«Вот и помоги — не мешай всласть поплакать. Это будет самой лучшей помощью. Можешь еще погладить по спине или плечам. Или похлопать по ним же ладонью, только аккуратно».
«Я… не понимаю».
Но из кататонического ступора на грани боевого режима Ланс все-таки вышел, хотя смотрел по-прежнему растерянно и даже обиженно. Дэн снова вздохнул:
«Если тебя это утешит — я тоже. Но так оно и есть, поверь. Просто прими как данность».
Некоторое время Ланс молчал и по киберсвязи, сосредоточенно хмурясь, но Дэн с удовольствием отметил, что его левая рука при этом словно бы жила своей собственной жизнью — и жизнью весьма активной.
«Это… правильное поведение в таких ситуациях?»
«Да».
«Занести в базовые установки по умолчанию?»
«Умница».
Теперь они сидели в участке. Нет, не в качестве задержанных и даже не «до выяснения» — в вопросе подтверждения гражданства старший констебль проявил чудеса оперативности. Вернее, даже не он сам, а один из его сотрудников, неприметный такой, невзрачный лысыватенький человечек в штатском сером костюме. Старший констебль представил его как Адама Шталя, незаменимого сотрудника управления полиции Нереиды, хотя и не офицера, а всего лишь начальника канцелярии.