Дэн протянул руку и вытащил из термобокса бутылку, холодную и слегка влажную (на воздухе стекло мигом запотело), снял зашипевшую пробку, сделал глоток. Покатал на языке, анализируя. Ну да, водоросли, конечно. Генномодифицированные и по вкусу ничем не отличимые от хмеля и солода. Но Теду, наверное, все равно лучше про это не говорить. Дебаркадер слегка подрагивал и покачивался на мелких упругих волнах, и это тоже было приятно. На основной платформе качка не ощущалась совсем, даже рецепторами Дэна. Странно, но отсутствие качки там было точно так же уместно и доставляло почти такое же удовольствие, как ее присутствие тут.
Настроение не испортило даже то, что не успел Дэн сделать первый глоток, как на площадку выполз абориген преклонного возраста и весьма потрепанного вида, ворча себе под нос что-то о вконец испорченных нравах современной молодежи. Его негромкое бурчание ничуть не мешало ни здешней тишине, ни Дэну, воспринималось так же, как прочий природный шум: плеск волн или крики качаек. Тем более что бурчал старикашка не скандально, а скорее осторожно-намекающе, многозначительно поглядывая при этом на термосумку.
Понявший все правильно Тед щедро протянул аборигену запотевшую бутылку, которую старичок аккуратно выхватил цепкой костлявой лапкой и ополовинил в один глоток, ловко отщелкнув пробку ногтем большого пальца, крепким и желтым, словно старая кость. После чего речи о распущенности и неуважительности представителей нынешнего поколения оказались благополучно забыты, сменившись восхвалением великой планеты Нереида и ее не менее великой истории («Какие люди были! Монстры, а не люди! Вот возьмем, к примеру, Теренса Первопроходца, слышали о таком? Конечно не слышали, да и откуда вам слышать-то, вы ж инопланетчики, летаете там себе, а у нас о нем каждый ребенок…»)
Когда старичок вытащил откуда-то помятое жестяное ведро, перевернул его донышком вверх и взгромоздился на этот импровизированный насест (и все это — ни на секунду не прекращая болтать), Дэн понял, что сосед устроился рядом с ними надолго. И просто вписал его в окружающий ландшафт как нейтральный фактор, представляющий умеренный интерес и не представляющий опасности. Вениамина Игнатьевича болтовня нового соседа не будила, Теодора не раздражала, а значит — и устранения данный объект не требовал. При желании Дэн мог бы перенастроить аудиофильтры и вообще выключить его скрипучий голос из зоны слышимости, но пока такого желания у него не возникало. Впрочем, желания прислушиваться к легендам о великих нереидских первопоселенцах, которые были намного более велики и круты, чем все прочие первопоселенцы, — не возникало тоже. Так, иногда только, самым краем, если голос вдруг становился громче.
Старичок был странным. И, наверное, именно поэтому отлично вписывался в этот странный мир под названием «планета Нереида».
Странная планета. Странная уже хотя бы тем, что не вызывала у Дэна никаких негативных эмоций, хотя вроде как бы и должна была. Именно в силу своей странности и непонятности, потому что все необычное и выбивающееся из привычной нормы может оказаться опасным. Это аксиома. Киборги не страдают паранойей, они на нее запрограммированы. Любая потенциальная опасность вызывает тревогу, заставляет мобилизоваться, напрягаться, быть готовым бежать или вступать в бой.
Любая. Но не Нереида.
Дэн и сам толком не смог бы сформулировать, почему она казалась ему настолько странной. Вроде бы планета как планета. Ну да, провинциальная, не слишком развитая, заточенная под разведение и переработку всего, что может произвести океан, а совсем недавно начавшая разрабатывать еще и золотую жилу туризма, когда какой-то богатенький прожигатель жизни, случайно заброшенный сюда неудачным прыжком, поохотился на местное морское зверье, остался в полном восторге и расписал все прелести «реальной охоты на доисторических подводных монстров» в своем блоге.
Об этом тоже рассказывал сегодняшний экскурсовод — восторженный и улыбчивый белобрысый парнишка, одетый в белую майку и широкие шорты в цветочек (что вроде бы должно было вызывать неприятные ассоциации, но почему-то совсем не вызывало, вот и еще одна странность в копилку прочих). И он же показал им фотографии тех самых «доисторических подводных монстров» — и из блога того туриста, и из других блогов, и свои собственные. А потом, в Столичном краеведческом музее (он хотя и расположен был на материке, но тоже являлся неизменной и неотъемлемой частью туристического маршрута), он рассказал об этих монстрах подробнее.