На этом полезность совы себя исчерпала, и он заставил ее, поднявшись широкими кругами как можно выше, резко спикировать вниз, чтобы разбиться о стену дома, которая выглядела явно более твердой, чем земля. Он понимал, что удар может разбудить хозяев, но не очень беспокоился по этому поводу - рано или поздно они снова заснут, а он тем временем исследует сарай и тех животных, что в нем находятся.
В последний миг перед ударом что-то не сладилось. Обнаружив, что она стремительно приближается к твердой стене, сова инстинктивно закрыла глаза. Поскольку это было сделано непроизвольно, у мозговика не осталось времени скорректировать поведение совы - иначе он смог бы сконцентрироваться на том, чтобы держать ее глаза открытыми.
Ему следовало предвидеть такой вариант, поскольку точно так же вела себя ворона, когда летела вниз головой на мостовую. Тогда это не имело значения и осталось без внимания.
Теперь же, ничего не видя, сова сбилась с направления и вместо того, чтобы удариться о каменную стену, врезалась в окно второго этажа, пробив его своим телом.
Она лежала на полу в доме, еще живая, но оглушенная и со сломанным крылом. В соседней комнате щелкнул выключатель, открылась дверь, пропуская в помещение свет, почти ослепивший сову. Но она еще видела. Зигфрид и Эльза Гросс стояли в двери, уставившись на сову. Оба были во фланелевых ночных рубашках.
- Проклятая сова, - сказал Гросс, - она влетела прямо через окно. Я схожу за ружьем...
- Зигфрид, зачем ее убивать? Я имею в виду, что она ловит мышей и вообще...
Сова зашевелилась, пытаясь подняться, готовая напасть на людей, если именно нападение позволит ей умереть.
Женщина сделала шаг по направлению к птице, но Гросс сказал:
- Ложись спать, Эльза. - Это было сказано довольно твердо. - Она может исцарапать тебя когтями или клюнуть, если ты попытаешься к ней прикоснуться. Они бывают очень злыми. И кроме того, взгляни-ка, у нее крыло сломано.
Оба вышли из комнаты, а через некоторое время мужчина вновь появился в проеме двери с винтовкой двадцать второго калибра в руках. Он прицелился прямо в голову совы.
Сова сидела совершенно неподвижно, ожидая выстрела.
И вот мозговик вновь очутился в собственном теле, но по-прежнему наблюдал за происходящим, на этот раз используя свои перцептивные способности, в тысячу раз более эффективные, чем зрение.
Гросс потрогал трупик совы дулом своей винтовки, затем поднял и выбросил через разбитое окно. Потом он вернулся в спальню и поставил ружье в угол. Жена уже лежала в постели. Он погасил лампу и лег рядом.
- Проклятая сова, - сказал он, - сумасшедшая она, что ли? А может, просто слепая.
- Но как же глаза...
- Звери, как и люди, могут быть слепыми, а глаза у них на вид - вполне нормальные. Помнишь лошадь, которую пришлось пристрелить лет пять назад? Она была слепая, а глаза на вид в полном порядке. Почему же с совой такого не может быть?
- Пожалуй, ты прав. Ты ее там оставил?
- Выбросил в окно. Утром я ее закопаю. Черт возьми, - с досадой сказал он, - придется завтра съездить в город за стеклом.
- Спешить некуда, Зигфрид. Погода теплая. Время терпит до субботы, когда мы поедем за покупками. А пока я могу натянуть марлю, чтобы мухи не влетали в комнату. Если поставить щиток...
- Зачем этим заниматься, раз мы все равно не пользуемся этой комнатой? Да потом сова может и щиток пробить. Нет, нужно это дело исправить раз и навсегда. Во сколько мы с тобой проснулись?
- Чуть за полночь.
- Ну ладно, давай спать.
В спальне воцарилась тишина, и мозговик переключил внимание. Даже если мужчина сразу заснет, ему все равно нужно подождать, пока крепко заснет женщина, чтобы мужчина не разбудил ее, когда будет сходить вниз по лестнице.
Теперь мозговик сосредоточился на сарае.
Вдоль одной стены сарая находился свинарник, а с другой стороны курятник, но это его не заинтересовало. Свинья, как он знал, не представляет никакой ценности в качестве хозяина, да и не имеет выхода из хлева, что делает ее совсем бесполезной. То же самое относилось к цыплятам, да и вообще к любому животному, содержавшемуся взаперти, что весьма затрудняло самоубийство. Было всегда очень досадно, а то и опасно оставаться в хозяине, от которого трудно избавиться, хотя он уже выполнил свою задачу.
В самом сарае, помимо мышей, имелись три коровы, лошадь и кот. Он не стал тратить время на изучение мыши.
Не было ничего такого, что могла бы сделать эта мышь в отличие от полевки, а полевок вокруг было полным-полно.