В менее — медицинском — смысле, он разрезал живот миссис Винчетти, намотал немного кишечника и отрезал его.
Он оставил нижний конец кишечника болтаться. А другой конец он скрепил с губами Тони при помощи «МакКрата, модели SS40-С».
— Выглядит, как шланг, идущий от ее живота в хайло Тони, — заметил Винчетти.
— Да, ммм… шланг, — подтвердил д-р Праути, — из которого будут опорожняться химус[57], слизистая и частично переваренный кишечный материал.
Еще один знакомый смешок Винчетти:
— Мелкий придурок любит совать свой член в дерьмо моей жены, давай посмотрим, как он полюбит его есть, а?
— Точно.
— Это почти, как если бы ты подключил ее задницу к его рту!
— В некотором смысле, это правильно, сэр. Тем не менее, я подумал, что Вам понравится именно этот вариант. То, что я имею в виду, конечно, это мое решение разрезать тонкую кишку, а не, скажем, сигмовидную.
— Ну… — выразил свое непонимание Вичнетти.
— Это толстая кишка, которая всасывает большую часть влаги из кала, сэр. Но, разрыв пищеварительного тракта в тонкой кишке устраняет этот эффект.
Винчетти нахмурился.
— Она собирается срать ему в рот, правильно, Док?
— Да, но с кишечным веществом, которое не было полностью подвергнуто полному пищеварительному процессу. То, что заполнит рот Тони будет по существу диареей.
Винчетти еще раз хлопнул в ладоши.
— Ааа, срачка! Круто-о!
— Да, сэр, — продолжил доктор, — и, учитывая мое предыдущее приготовление козьего сыра, сырого чеснока, запеченных бобов и консервов для собак, это должно быть интересным сочетанием. (После «илеостомы», д-р Праути опустошил эту адскую смесь ингредиентов в желудок миссис Винчетти через пищевод при помощи хирургического «желудочного насоса»).
Как только кишечник миссис Винчетти начали двигаться, немое лицо Тони начало краснеть.
— Ему придется съесть это, — сказал Праути, — или он захлебнется.
Серо-розовый отрезок кишечника начала извиваться. Можно было услышать приглушенное бульканье горла Тони, когда его щеки сильно вздымались при каждом всплеске поноса…
— Великолепно, Док. Ты настоящая звезда, — Винчетти похлопал Праути по плечу и вывел его из комнаты.
Док пытался обуздать свое нетерпение, контролировать себя.
— Итак, ммм… теперь мы закончили, сэр?
— С этими двумя? Конечно. Мы позволим Тони пожевать это какое-то время, прежде чем я попрошу парней скормить их обоих моим собачкам.
В венах Праути росла теплая радость.
— Значит… теперь я могу уйти?
— Конечно, Док, ты можешь идти, как я и обещал…
Праути чуть не завизжал от восторга.
— …после того, как свиньи смогут летать, и ебаный Санта-Клаус спустится по дымоходу, чтобы держать мой член, когда я буду мочиться, — закончил Винчетти. — Когда медведи будут носить смешные шляпы, а Римский Папа насрет в лесу.
Сердце Праути словно упало на пол. Он просто стоял и таращился.
— Но… сэр. Вы сказали…
— Да, я знаю, я сказал, что ты сможешь уйти, если трахнешь Хайми в задницу и кончишь раньше Тони. — Еще один удар в спину. — Но есть одна вещь, которой ты должен научиться, братан. Мое слово не стоит клеща на яйцах мертвой собаки. Никогда не доверяй такому, бля, скользкому мафиозному братану, как я, Док. — Винчетти просто шел, давясь смехом, но затем он повернулся и подмигнул. — Я, ты и этот твой «модный» степлер? А? Нам будет очень весело в ближайшие годы. До скорого, Док! Хорошего дня!
Д-р Праути молча наблюдал, как его босс исчез в коридоре.
Что ж. Могло быть хуже. Всегда есть крюк.