– А почему так близко?
– Вообще, в процедуре не оговорено. Начальство решило, что шесть метров – самое то. У нас же в конце концов не соревнования, – Сергей улыбнулся, – или вы бы предпочли из снайперской винтовки застрелить? … Цельтесь в центр круга, у приговоренного на робе будет пришита специальная метка.
– А у вас нет мишеней в виде человека? Я видел в кино…
Грохот выстрела ударил по ушам, несколько мгновений Викентий Наумович ничего не слышал…
– Я говорю – хорошо попали, прямо в центр, –докричался до него майор.
– Это вы говорите «меньше грохота»? – профессор недовольно тряс головой.
– Вы бы в помещении из Калаша постреляли, или из Пэ-Ка… – отводя руку профессора с пистолетом в сторону мишени, крикнул Рыбцов, – сейчас, подождите.
Он обернулся в конец комнаты, где маячил все тот же военный:
– Николаев, принеси мои наушники!
– Одевайте, – когда тот наконец притащил требуемое: наушники с большими чашками, полностью скрывающими уши, мягким оголовьем, и небольшой пимпочкой регулятора. – Это активные. Гасят звук выстрела, зато передают голос. «Уши» хорошие, вся годовая премия ушла.
– Разве вам не выдают? – удивился Лебедевский, примеряя.
Майор скривился.
– А как же вы?
– Нормально! Я привычный, – отмахнулся тот, зажимая уши ладонями.
Спустя час пальбы, оттирая губкой в эмалированной раковине руки от въевшейся пороховой гари, Викентий Наумович поинтересовался.
– Сергей, скажите, а это сложно?
– Что?
– Ну… – судорожно сглотнул, – убить человека?
– На войне проще: стреляют в тебя, ты стреляешь в ответ. Конечно, я убивал, но ведь и меня стремились… а вот так … – Сергей вздохнул, – не знаю … не знаю… Хотите честно, – майор вдруг взглянул ему в глаза, – я даже рад, что служащие исключены из жеребьевки.
Лебедевский вздохнул, и пронзительно взглянул в глаза Рыбцову.
– Простите, господин майор, а на референдуме… вы…
– Как я голосовал? – прищурился тот. – Да конечно же против!
– Почему? – тихо выдохнул профессор.
– Убивать человека вот так? По-моему, это неправильно. Да и потом, – он грустно усмехнулся, – для некоторых, смерть – это слишком легко.
***
– Ну что, готовы? – Двигарский был деловит и сосредоточен.
– У… у-уже? – дрогнул голос Викентия Наумовича. – А п-почему так рано?
– Ну что вы, профессор, уже шесть вечера, – прокурор взглянул на часы, покачал головой, – все согласно процессуальным нормам. Приговоренного покормили, сейчас его переодевают в специальную робу. Кстати, – он осмотрел профессора, – вам бы тоже переодеться, в свое. А то скажут потом что исполнитель – это какой-то боец. Нет, пусть будет все по закону!
Викентий Наумович вздрогнул.
– Его отведут в специально подготовленную комнату, с двумя входами. Один для него, другой для вас. Я оглашу приговор, затем, – прокурор как на сцене повел рукой, – ваш выход!
У Лебедевского предательски подкосилась правая нога. Майор успевший подхватить профессора под плечо, не дал растянуться на бетонном полу.
– Ну что вы, что вы, Викентий Наумович! – профессору показалось, что ему сейчас надают оплеух. – Держитесь, вам сейчас раскисать не годиться. Майор, у вас найдется? …
Рыбцов понятливо кивнул, куда-то пропал из поля зрения Лебедевского, но через минуту появился, протягивая ему треть стакана прозрачной жидкости.
Профессор выпил, пищевод обожгло.
– Пятьдесят грамм водки, на стрелковых соревнованиях считается за допинг, – со знанием дела пояснил майор, – убирает лишние мышечные напряжения, рука перестает дрожать. Вам я плеснул чуть больше.
– Можно еще, – дрожащим голосом попросил Викентий Наумович.
Сергей глянул на Двигарского, тот поморщился, и незаметно махнул рукой.
Снова появился стакан, в него полилась тонкая струйка. Профессор дернулся, вцепился двумя руками в бутылку, потянул на себя, припал к горлышку жадно глотая. Майор с прокурором бросились на него, выламывая из рук вожделенный сосуд.
– Ну полноте, полноте! Что вы? Барышня кисейная? – голос прокурора стегнул по ушам как пощечина, – хотели сурового правосудия господин профессор? Вот и хлебайте полной ложкой! А то, как с трибуны пламенные речи задвигать так это вы – люди в красивых костюмах, а как дерьмо за вами разгребать, так это нам, ребятам в форме!