Если немножко повезет, то Эли выйдет на другой остановке и, выходя из вагона, не заметит ее. Впрочем, есть какое-то смутное предчувствие – вдруг Эли едет тоже на вокзал? Слишком странно, что они абсолютно случайно встретились в это время и в этом поезде.
Это всего лишь домыслы и мания преследования. Она не хочет больше думать. Она и так себе весь мозг прогрызла, пока Рауль был в отъезде. Ее парень точно немного рассердится, когда она расскажет ему про Сесара, но она знает, как все уладить. И уж наверняка Рауль обрадуется и повеселеет, когда она скажет ему, что ее друг на какое-то время уедет из Мадрида и не будет ухаживать за ней. Это правильное решение, несмотря на то, что в глубине души она тоже будет скучать по нему.
Механический голос объявляет, что следующая остановка – ее. Девушка поднимается и встает перед дверью. Дергания вагона, присутствие Эли и волнение от встречи с Раулем снова вызывают бесконечную щекотку в животе.
Поезд останавливается. Девушка нажимает кнопку, и дверь открывается. Вал выходит на платформу и смотрит направо. Элизабет тоже вышла из вагона, смотрит налево и замечает Валерию. [прим: в мадридском метро не все вагоны с автоматическими дверями; в некоторых вагонах пассажирам приходится нажимать специальную кнопку]
— Что будешь делать? Убьешь ее?
Элизабет спускается по ступенькам лестницы метро, не обращая внимания на белобрысую девчонку с косичками, идущую рядом с ней.
— Ты не можешь убить ее, это преступление. К тому же убийство человека – грех. Так говорится в заповедях. Ты считаешь, что от этого я исчезну?
Но Эли не намерена выслушивать возражения этой дуры, отравляющей ей жизнь. С самого утра, едва она проснулась, эта тупица не перестает преследовать ее, и все болтает, болтает без умолку. Никто не представляет, как она страдает. Ей приходится постоянно притворяться, чтобы родители не поняли, что эта козлица по-прежнему с ней. Ну ничего, скоро это закончится. Сегодня, в первую субботу июня, Алисия канет в лету и станет всего лишь историей.
Эли заходит в вагон и садится. Она смотрит на светловолосую девушку, стоящую у двери напротив. Неужели она не существует? Как такое возможно? Невероятно, что может вытворить разум. Эли не замечает никакой разницы между Алисией и остальными пассажирами, едущими в этом вагоне.
— Знаю-знаю, о чем ты думаешь. Ты все еще сомневаешься в моем существовании. Верно? Это ясно и понятно. Хочешь, дам ответ: я живая.
Нет, ее нет. Она не настоящая. Она всего лишь плод ее воображения. Ее не существует, но, тем не менее, она даже видит ее отражение в оконном стекле поезда. Это помешательство, она сошла с ума; но тогда ей пришлось бы вернуться в психушку? Нет! Она не согласна! Она ни за что не вернется в эту тюрьму. Ее жизнь не там, не в больнице, а здесь, с Анхелем.
Сегодня утром, когда она встала с кровати, ей было очень нужно поговорить с ним, сказать, что она любит его, причем гораздо больше, чем любила Рауля! Но у нее нет даже номера его мобильника. Почему он не дал его? Когда она снова встретится с ним, первое, что она спросит, это номер телефона. “Следующая станция Аточа Ренфе” , – объявляют по микрофону название следующей остановки.
— Ты уверена в том, что собираешься сделать? Ты еще можешь отказаться от своей затеи. Подумай хорошенько, Эли. Я – твоя подруга, и знаю, что хорошо для тебя, а что плохо.
Эли снова пропускает слова подруги мимо ушей, не обращая на нее внимания. Как же болит голова выслушивать ее трескотню, но осталось уже недолго. Алисия вот-вот уйдет навсегда.
Поезд останавливается, двери открываются, и Эли выходит из вагона. Едва ступив на платформу, Эли смотрит налево в поисках лестницы, ведущей наверх... и видит ее. Валерия стоит на другом конце платформы и тоже замечает ее.
Это судьба. Так тому и быть.
— Эли, не делай этого, пожалуйста, не делай. Не совершай самую большую в жизни ошибку.
Вал не остается ничего иного, как пойти в сторону Элизабет. Лестница, ведущая к вокзалу Аточа, находится прямо перед Эли. Девушка старается идти не спеша, чтобы Элизабет успела подняться, но это невозможно, потому что она уже совсем близко.