— Правда?
— Конечно, я живу совсем недалеко отсюда.
— Вот здорово! Спасибо тебе! Ты в точности такая же красивая и добрая, как рассказывала о тебе Мери!
Крики Паломы вгоняют в краску двух других девушек, которые, тем не менее, продолжают улыбаться. Несмотря на синяки, эта девчонка не унывает и не теряет своего заразительного задора.
Оживленно болтая, они втроем направляются к улице, где живет Эстер. Подойдя к дому, девушки заходят в подъезд и поднимаются на лифте на третий этаж.
— У нас не очень большая, но уютная квартирка, – сообщает Эстер, открывая дверь. – Сюда.
В конце узкого коридора находится ванная. Эстер открывает второй ящик маленького шкафчика и достает оттуда перекись водорода, спирт, марлевый бинт и флакончик бетадина.
— Это не очень больно, правда?
— Немножко больно, но терпимо.
— Осторожней, пожалуйста. Я достаточно смела, чтобы драться с пятерыми, но в таких вещах – жуткая трусиха.
— Не бойся.
Очень осторожно Эстер смывает кровь с губы Паломы марлевым тампоном, смоченным в спирте. Девушка подпрыгивает, почувствовав прикосновение тампона.
— Ай-яй-яй! Жжется как! – верещит она.
— Это всего секунду. Потерпи.
Мери внимательно наблюдает, как ее подруга лечит раны ее девушки. Как странно видеть их вместе. Как будто соединились два разных, параллельных мира. Все время, пока она встречалась с Паломой, она не раз испытывала искушение рассказать ребятам, что у нее есть подружка, но всегда заканчивалось тем, что она отказывалась от своего намерения. Как бы то ни было, а она рада, что две эти девушки познакомились.
— Уй-юй-юй, как больно!
— Успокойся, я уже заканчиваю.
Палома закрывает глаза и хватает Марию за руку. Эстер только что обработала рану на губе девушки и теперь смазывает бетадином ссадину на правом локте и еще одну на кисти.
— Уже?
— Да, ты уже здорова.
— Ну наконец-то! Ты классная медсестра! – кричит Палома, обнимая Эстер. А затем бросается к Мери и целует ее в губы. Рыжая не закрывает глаза и немного смущенно смотрит на Эстер. Впервые она целуется с Паломой не просто перед знакомым человеком, а как раз перед тем, в кого была влюблена.
Это необычное, странное чувство. Она целуется со своей девушкой, а ее глаза прикованы к другой. Мери вспоминает тот самый день и ту минуту, когда ее величайшая тайна была раскрыта. Тогда она и узнала, что целоваться с любимым человеком бесподобно.
Теперь она с другой. Другие губы, другие глаза, другие руки обнимают ее, но она любит эту девушку. Да, она в нее влюбилась. Палома единственная, кто заставляет ее сердце бешено биться, когда она рядом. Мери знает, что впереди длинная дорога, по которой предстоит пройти, и многие карты предстоит открыть, но с этой девушкой все будет намного проще. По крайней мере, так должно быть.
— Мне немного стыдно говорить это, но... не оставите ли вы меня на минутку одну? – спрашивает Палома, краснея.
Эстер хохочет, берет за руку Мери, и они идут в маленькую гостиную, расположенную в другой стороне квартиры. Девушки садятся на диван. Наступил час расспросов.
— Почему ты не сказала мне, что у тебя есть девушка?
— Не знаю... В таких вещах я очень скрытна.
— Давно вы встречаетесь?
— Два с половиной месяца.
— Ой мамочки! Уже так давно? А где вы познакомились?
— Ну как тебе сказать... На форуме, в интернете.
— Серьезно? В чате или еще как?
— В чате.
Мария вкратце рассказывает подруге о сайте лесбиянок, на котором она случайно встретилась с Паломой. Девушке хотелось бы сохранить этот секрет, но она уверена, что Эстер все равно узнала бы об этом. Палома не так сдержанна, как она сама, и теперь она познакомилась с Эстер...
— Мери, я так рада. Правда, рада. Я думаю, это превосходно.
— Ты тоже ей понравилась. Это заметно.
— Ее родители тоже ничего не знают?
— Нет, ни ее, ни мои ни о чем не знают... О том, что мне нравятся девушки, знаете только вы с Бруно.
Эстер плохо оттого, что она скрывает от подруги, что в марте рассказала обо всем Раулю и Валерии. Но сейчас она не может ничего сказать. Они с Мери поругались бы, а она не готова к новым ссорам и разборкам. Восстановить доверие Рыжика было бы нелегко.
— В этом нет ничего плохого, Мери.
— Да, но ее родители жутко традиционные. И как отреагируют на это мои, я тоже не знаю. Так что лучше молчать и хранить все это в тайне, пока не подвернется удобный момент для разговора.