Вот так Гермиона могла описать этот момент.
— Какая ты красивая…
Драко притянул её к себе и впился поцелуем в приоткрытые губы. Его губы ведь только что… Господи!
Она улыбнулась и медленно провела ногтями по его торсу. Весь день теперь только их…
— Построй-ка, милая, — Драко вдруг отстранился и перехватил её запястья. — На сегодня всё…
— Что значит всё?! — она нахмурилась и вырвала руки.
— Меня ждёт Долохов, ты сама слышала, мне нужно ехать.
— Драко, — она перебила его слишком резко, — у тебя на сегодня не было планов. Что за встреча?
— Работа над договором для конференции.
— Этим нельзя заняться завтра?
— Нет, милая, но ты можешь поехать со мной.
Он поиграл бровями, а она только сильнее нахмурилась. Ещё чего! Это перечёркивало все её планы…
— Драко, — Гермиона перешла на серьёзный тон, давая ему понять, что сейчас нет времени для шуток. — Нам нужно поговорить.
Он закатил глаза.
— Ты не заставишь меня кинуть Долохова, как бы мне самому этого не хотелось. Малыш, он мой партнёр.
— Нет, Драко, твой партнёр перед тобой.
Он глянул на время и пробормотал:
— Он убьёт меня… Хорошо, рассказывай.
— Я уезжаю.
Драко замер, а она оперативно перекинула через него ногу и спрыгнула со стола, начиная поправлять одежду и застёгивать блузку. Срочно необходимо было увеличить дистанцию между ними, иначе смотреть на него, такого растрёпанного и сексуального, ей было невыносимо.
Теперь и он нахмурился, возвращая очки на переносицу.
Гермиона подняла свою сумку и уселась на одну из дальних парт.
Лишь бы подальше от него.
— Куда ты уезжаешь? — он спросил спокойно, но она расслышала в его голосе нотку недовольства.
Драко не любил, когда его ставят перед фактом… и Гермиона должна была сказать ему давно, но…
Она опустила глаза. Это было слишком сложно…
— Ты из-за этого плакала?
Ах, какой же он у неё умный! Гермиона мысленно вздохнула и поняла, что все очкарики немного гении и немного сексуальные маньяки.
Очень жаль будет терять такого…
Гермиона просто кивнула и подняла на него глаза. В уголках снова стали собираться слёзы.
Неужели они действительно будут играть в прощания? А как же её план… — трахаться весь день, а потом сбежать, оставив записку со словами: «Пока, сладкий»?
Облом.
— И надолго ты уезжаешь?
— Да, надолго. Навсегда, Драко.
Он прищурился, наверное, выискивая в её лице насмешку или намёк на шутку, и даже рассмеялся, надеясь… что сказанное — неправда.
Так не должно было быть.
Но Гермиона не улыбалась. Уголки её губ, наоборот, опустились вниз.
— Чёрт! — Драко сквозь смех треснул по столу, отворачиваясь от неё. — Чёрт! — ещё удар. — Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт!
Он перешёл на крик.
— И когда ты собиралась сказать? — Драко резко оттолкнулся от стола и приблизился к ней. — Грейнджер, когда? Что за хрень, блять?
— Это не моя прихоть, — она была гораздо спокойнее. — Отца переводят, и я должна поехать за ним. Как оказалось сегодня утром, меня уже отчислили и перевели в Калифорнийский.
— Поверить не могу, — он действительно был зол. — Грейнджер, ты… ты. Ты сама этого хочешь?
Она снисходительно улыбнулась и помотала головой.
— Драко, не важно, чего хочу я… Всё! Абсолютно всё решается за меня.
— И тебя это устраивает?
— Разве это важно?
— Да! Чёрт возьми, да!
— Нет…
— Да! Я ведь, я…
— Перестань! — Гермиона тоже начинала выходить из себя. — Помнишь, как мы договаривались? Мы договаривались отпустить друг друга! Поэтому хватит! Ты мне ничего не должен!
Гермиона всхлипнула, и Драко подошёл ещё ближе.
— Я не хочу тебя отпускать! Ты никуда не поедешь!
— Поеду.
Ещё шаг к ней.
— Нет!
— Да.
Драко обхватил её запястье и притянул к себе. Губы в губы. Это был их последний поцелуй, наполненный ненужными чувствами. Именно так — несчастно и горько — они могли сказать себе гораздо больше, чем словами.
Ни она, ни он не закрывали глаза. Они прожигали друг в друге дырки, вкладывая всю ярость во взгляд и движения губ.
Хотелось запомнить и ощутить этот момент до изнеможения! Не хотелось отстраняться, даже когда рёбра закололо, а воздух почти закончился… но Гермиона всё равно отстранилась первой. Она смотрела на него с истерзанными, зацелованными губами и ждала…
Гермиона не отдавала себе в этом отчёта, но она хотела услышать от него всего лишь два слова.
Он ведь скажет их, да?
Скажет!
Он не отпустит её!
Драко сглотнул и тихо произнёс:
— Ты не можешь уехать…
Разочарование неприятно кольнуло под рёбрами. Она вздрогнула и пожалела, что не обладает должным количеством хладнокровия в этот момент.
Пошло всё к черту!
Гермиона тихо отчеканила:
— Могу, Драко. Я могу уехать.
Секунда, две… Она вырвала свою руку и ушла.
Ушла?
Да, Гермиона хлопнула дверью и ушла. Драко проводил её взглядом, зажмуриваясь от резкого хлопка.
Внутри него скреблось какое-то неприятное чувство, словно он что-то потерял. Может, частичку себя?
***
— И что она сказала?
Долохов смотрел на младшего Малфоя из-под спадающих на лицо кудрей как-то слишком презрительно. Вся их встреча пошла коту под хвост, когда Малфой вывалился размазанный из универа. Ни о каких договорах по конференции не могло идти и речи, когда вся его жизнь рвалась по швам.
— Она сказала, что уезжает.
— Я правильно понял, — Долохов откашлялся и со скепсисом повторил всё, что успел понять: — Вы трахнулись, а затем она тебя бросила?
Драко возмущённо вспыхнул:
— Во-первых, мы не трахались…
Долохов прервал его, мотая головой:
— Я всё слышал…
— Во-вторых. Мы не встречались, чтобы она меня бросала.
На этот раз Антонин просто закатил глаза и треснул Малфоя по спине.
— Ну, ты долбоеб. Значит, это хорошо, она отпустила тебя в свободное плаванье. Беги еби жизнь, пока она не выебала тебя.
— Ты придурок?
Антонин насмешливо смотрел на него из-под солнечных очков, которые не снимал даже в помещении.
— Я серьёзно. Что ты так привязался к этой малявке? Насколько она младше тебя?
Драко потупил взгляд. Он обычно даже не думал о их разнице в возрасте, а тем более не придавал ей значения.
— Лет на пять…
— Боже, какой ужас! Малфой, для начала поправь очки, а затем пораскинь уже мозгами! — Антонин ободряюще кивнул. — Давай, Малфой. Самое время признаться себе уже во всём.
Он нахмурился и опрокинул в себя второй бокал с виски. Они с Долоховым, как и планировали, направились в его бар, только не решать рабочие вопросы, а оплакивать душевную потерю.
— В чём признаться?..
Долохов усмехнулся.
— Когда надо, ты такой дятел, дружище. Открой уже глаза! — Драко хмуро глянул на Антонина, и тот продолжил гораздо серьёзнее: — Блять, ты зачем пошёл на поводу с этой кафешкой?
— С кофейней?
— Да-да.
Драко задумался. Виски уже успело неплохо так вдарить, а пьяным Малфой действительно соображал плохо.
— Я случайно заметил Гермиону. Она привлекла моё внимание. Я в ответ решил привлечь её.
Антонин выразительно загнул один палец.
— Ладно… а работа в универе?
— Так сложились обстоятельства.
— Чем тебя не устраивала фирма отца?
— Я не хочу работать на своего отца.
— Раньше хотел и вдруг перехотел. Допустим. — Долохов загнул второй палец. — А дружба? Зачем ты с Грейнджер подружился?
— Она замечательная девушка! С ней интересно общаться.
— А трахать-то ты её тогда зачем начал? Тебе рассказать, что такое дружба? Это определение расшифровывается несколько иначе, друг мой.