— Кстати, опасная вещь. Желудочный сок не всегда их убивает, а личинки могут пробурить желудок или кишечник. Опасная, но вкусная, — добавил Гарик, откинув с лица длинные тёмные вьющиеся волосы, чистые, свежие, вкусно пахнущие.
Когда не стягивал в хвост, он был похож с ними на Иисуса Христа с картины Ива̀нова, того, что останавливает Марию Магдалину «Не прикасайся ко мне», а когда стягивал — тоже на Христа, только другого, с картины Поленова. В общем, как ни крути, ему бы превращать воду в вино, ходить по воде и прощать грешниц, а он язвил, пошлил, козлил и всячески портил себе карму. Хотя иконописный образ, глядя в его большие тёмные глаза, с трудом получалось выкинуть из головы.
— Надо бы тебя подстричь, — сказала я. — Хотя бы кончики.
Тогда волосы лягут тугими мягкими спиралями, ещё красивее и непослушнее, чем сейчас, когда он заправлял их за уши.
— Только не говори, что ты ел, — брезгливо сморщилась Вета, напомнив про сыр. — Хотя о чём я? Ты же сказал: опасно.
— Да, опасность — моё второе имя, — скривился Гарик, не выносящий банальности, и посмотрел на меня. — Надо бы, но необязательно, если тебе некогда, пусть растут, — тряхнул он головой, прекрасно зная, как нравятся мне его кудри. — Ну и что ты предложила? — сверлил он меня взглядом. Блестящим от вина и слегка тоскливыми. А может, просто так падал свет.
Я прикрылась бокалом, делая вид, что пью: увы, но мне тоже пришла на ум банальность и мне было стыдно признаться.
— Крис, не томи, — покачал головой Гарик.
— Ну-у-у, дело было на голодный желудок, а у меня тяжёлое утро…
— Стейк! Пасту! Цезарь! Пиццу, — перебивая друг друга, предлагали они варианты.
— Приз тому, кто угадает! — выкрикнула я.
— Желание! — поддержала Вета.
— Идёт! — согласилась я.
— Тартар из говядины. Хинкали! Рийет из утки. Кролик в сметане! Равиоли. Чизкейк! Фруктовый салат! Ризотто, — сыпались версии: от Гарика поизысканнее, от Виолетты попроще.
— Десерт, — подсказала я.
— Шоколадный торт! — тут же показал на меня пальцем Гарик.
— Да, — выдохнула я.
— Да, да, да, да, — счастливый и довольный своей победой, отстреливался он пальцами.
— Ты знал, чёрт подери! — надулась Вета. — Она всегда жрёт шоколадный торт, когда ей хреново.
— Ты тоже знала, — показал на неё Гарик. — А она подсказывала. Но желание моё.
— Твоё, твоё, — улыбнулась я. — Только не говори, что ты разочарован.
— Ну, для девушки, которая третий месяц ходит на кулинарные курсы, конечно, слабовато, — демонстративно скривился он.
— Шоколадный с вишней и орехами, — уточнила я.
— С вишней? Ну это всё меняет, — усмехнулась Вета и покачала головой: — Только не говори, что собираешься с ним спать за шоколадный торт.
— За шоколадный торт ему даже делать ничего не придётся. Она сама его оттрахает, — заржал кучерявый гад. Ну, ни ноги, ни совести! — Может, и мне попросить? Шоколадный? Хотя нет, я своё желание, пожалуй, приберегу для чего-нибудь более эпичного.
— Групповушки с аналом?
— Ты можешь посмотреть.
Привычно перепирались они.
— Прекратите оба! Я вообще не собираюсь с ним спать, — сверкнула я глазами в сторону Гарика. — Но пусть тренируется.
— И как ты себе это представляешь? Прийти на свидание с мужиком и обломать? — дёрнул головой он.
— А я представляю, как удивится его жена, когда увидит на кухне, перепачканного вишней и шоколадом, — хмыкнула Виолетта.
— Он разведён. Но вы заметили, каков козёл? — спросила я и допила одним глотком вино.
— Трудно было не заметить, — ответил Гарик.
Вета непонимающе уставилась на него.
— Он прекрасно знает, что Крис отличный бухгалтер, — развернулся к ней вместе с коляской Гарик. — Что она тянет, что к ней можно обратиться по любому вопросу, и она справится, не зря же он её всё это время дёргал по разным вопросам — проверял.
— Но всё равно не упустил возможности предложить повышение не иначе как через постель, — резюмировала я.
— Вот козёл! — выдохнула Вета.
— И не говори, — встала я. Подняла с пола бутылку, собрала пустые бокалы.
— У тебя точно есть план? — настойчиво переспросил Гарик, помогая мне с посудой на кухне.
— Да, — уверенно кивнула я. — Особенно теперь, когда на собеседование явилась без лифчика и потеряла единственный путь к отступлению, а эта сучка главный бухгалтер очередной раз меня подставила.
— Из ревности? Она с ним спит? — принеся тарелку, подключилась к разговору Виолетта.
Я удивилась.
— А чёрт её знает. Никогда об этом не думала, — искренне пожала я плечами, намыливая бокал. Попробовала представить строгую как училка Боженьку Михайловну в объятиях директора: юбка миди, стрижка, очки… но мысли упрямо уходили в сторону. — Честно говоря, меня больше обидело другое. Ну вот что за?.. Почему нельзя просто красиво поухаживать, проявить заботу, внимание, уважение? Очаровать, понравиться? Нам что, много надо? Нет, обязательно или шантажом, или угрозами. К чему, этот, сука, харассмент?