Ноябрьский ветер развевал ее волосы, сияющие золотом в лучах солнца. Мелани немного покачивала бедрами, что придавало ее походке некое кокетство, доводившее Слоуна до изнеможения.
Вечером того же дня Итги ловко сбросил блин на блюдо, которое держал перед ним дворецкий.
— Я люблю эту возню по хозяйству. Своего рода приятная обязанность — готовить ужин, пока любимая женщина с остальной семьей играет в бильярд.
Из бильярдной послышался взрыв смеха, и лицо Итти расплылось от восторга.
— Как мило, что Персик и Делайла учат ребенка играть в бильярд, правда? Я заказал для девчушки специальный кий и пару скамеечек, чтобы ей было удобнее стоять у стола.
Слоун выглянул из кухни, прошелся взглядом по округлым бедрам Мелани в обтягивающих джинсах и нахмурился. С Мелани Сью что-то не так, он чувствовал это по ее движениям, по тому, как она избегает его прикосновений. А тут еще этот Ландис, кружащий вокруг…
— Я попросил Мел переехать ко мне, когда заберут Даниэлу.
Итти посмотрел на него исподлобья и бросил на блюдо еще один блин.
— Имей в виду, парень, на таких, как Персик, женятся.
— Мы это сделаем в свое время. Пока что мы еще не прошли стадию ухаживания. У нас даже не было ни одного свидания.
— Почему? — оглянулся на него Итти, помешивая сироп из голубики, греющийся в соуснице.
— События разворачиваются довольно быстро, Итги…
— Мужчина должен уметь отличать наиболее важные вещи от всех остальных и делать их в первую очередь. А если ты не умеешь, то тебе лучше составить список, — равнодушно бросил Итти.
Позже, пока Делайла и Итги демонстрировали, как танцевать джиттербаг, во время которого огромный бывший летчик умело вертел маленькую хохочущую женщину вокруг своего тела, Слоун внимательно присматривался к Персику.
Девушка выглядела совершенно невинной, сидя в кресле с Даниэлой на коленях, но где-то концы с концами не сходились…
Мелани взглянула на Слоуна и увидела, что он наблюдает за ней. Она быстро отвернулась и наклонилась к Даниэле, которая что-то ей рассказывала.
Слоун нахмурился. Он понимал, что ухаживает за М.С. Инганфорде как-то не так, и решил воспользоваться удобным случаем и все уладить.
Итти, Даниэла и Делайла отправились играть в карты. Из проигрывателя послышалась медленная мелодия, и Мелани тихо спросила:
— Может, потанцуем, Слоун?
Уютно устроившаяся в его объятиях, легкая, пахнущая цветами его суженая — ничего на свете он больше не хотел. Они покачивались, как во сне, под томную музыку; голова Мелани касалась его подбородка, руки мягко лежали на груди. На мгновение Слоун припомнил поскрипывающую четырехспальную кровать, ее робкие, нерешительные ласки.
— Я не попадаю с тобой в такт, Слоун, — тихо прошептала Мелани ему в грудь. — У нас слишком разные стили жизни… Наш роман, вернее, связь, станет прочнее, если мы будем жить поврозь.
Слоун вдруг напрягся и остановился. Он на минуту представил себе жизнь в обнимку с подушкой, и у него сработал инстинкт.
— Слоун… что ты делаешь? — запротестовала Мелани, когда он подхватил ее на руки и понес в бильярдную.
Опустив ее на бильярдный стол, он крепко взял ее за бедра.
— В чем дело? — осторожно спросил он. — Мы ведь любим друг друга… Что такое случилось, Мел?
Мелани старалась подавить раздражение. Запустив руку в свои локоны, она стала облизывать губы, приводя Слоуна в смятение. Он следил за медленным, чувственным движением ее языка с вожделением, которое поразило его самого.
Откашлявшись, Мелани взяла в руки шар с номером два и шар с номером восемь и стала подкидывать их, а Слоун терпеливо ждал, что она скажет. Он лизнул милое пятнышко за ее ухом, и Мелани невольно вздрогнула.
— Я люблю тебя, Мел. Понимаешь?
Маленькая, но твердая ручка уперлась в его грудь.
— Слоун, подожди. Ты должен дать мне возможность привыкнуть к этому, пусть все идет… постепенно…
Он стал языком ласкать мочку ее уха.
— Угу. Положись на меня, Мел.
Мелани осторожно сняла его руки со своих бедер и откинулась назад, а он тем временем изучающе смотрел на нее.
— Ах… отодвинься немного, Слоун. Мне трудно дышать… и думать.
Господи, он не так меня понял, в отчаянии подумала Мелани, когда он отошел в сторону и скрестил руки на груди. У него был вид взбешенного мужчины, которому помешали выполнить его намерения. Она следила за ритмичным движением мышц на его скулах. Ну конечно, он неверно ее понял, и теперь его самолюбие оказалось задетым.
— На это понадобится совсем мало времени, Слоун. Ты же знаешь, что я люблю все планировать… а наши отношения возникли внезапно.
— Чертовски верно! Я из кожи вон лезу, чтобы до тебя, наконец, дошло, что я действительно люблю тебя. У нас не связь, черт тебя побери!
Слоун, не сводя с нее глаз, прошелся пятерней по волосам. Ее непреодолимо тянуло пригладить его растрепанную, торчащую во все стороны шевелюру. Играя с бильярдными шарами, Мелани поймала его сердитый взгляд на своих узких белых руках.
— Может быть, перестанешь? — прорычал он низким голосом. — В чем теперь главная проблема?
— Дорогой, пожалуйста, имей терпение…
Слоун тряхнул головой и потер ладонью подбородок.
— Чем мы занимаемся, Мел? Договариваемся об условиях? Составляем планы? Чем?
Он снова приблизился к ней. Мелани нахмурилась и замахала рукой перед его носом.
— Ни с места, Рейвентрол. Ты же сам хотел, чтобы я пришла и добилась тебя…
— Спустись… вниз… отсюда, — проревел Слоун, двигаясь вокруг стола, как охотник, кружащий около пойманной добычи.
В отчаянии Мелани кинула ему шар под номером восемь. Слоун никогда не вел себя так неистово со своими фигуристыми амазонками. Когда он двинулся к ней, словно вот-вот схватит в охапку и утащит в свою берлогу, Мелани обуял страх.
— О, дорогой, я знала, что ты расстроишься. Ты совсем не так меня понял, Слоун не глядя загнал шар в лузу. Потом глубоко вздохнул и произнес сквозь зубы:
— Все составляешь свои списки, правда? Ну, и к какому же выводу ты пришла, Мел? Поделись со мной, когда что-либо решишь. Мне кажется, я имею право узнать.
Мелани бросила ему другой шар, который постигла та же участь. Слоун уперся обеими руками в стол и взглянул на нее.
— У тебя такой вид, Мел, как будто ты получила чрезвычайно выгодный пакет. И, черт его подери, ты сводишь меня с ума!
— Нельзя, чтобы все было только по-твоему, Слоун, — настойчиво сказала Мелани, понимая, что если не будет держаться с ним независимо, то окажется у него под каблуком.
Он вскинул брови
— «По-моему». Что, черт побери, значит «по-моему»?
Девушка загнула один палец.
— Ты за мной ухаживаешь. — Затем загнула второй. — Я переезжаю к тебе. Типичная связь, где главенствует мужчина. Может быть, ты и звезда команды «Стэндардза», Слоун, но я требую равноправия в наших отношениях.
— Такова жизнь, Мел. Так было всегда. — Слоун глубоко вздохнул. — Я мужчина… Я задаю скорость.
— До этого момента, — заявила она твердо. — Ты хотел, чтобы я пришла и добилась тебя. Так я и намереваюсь поступить. — Слоун медленно кивнул, как бы только сейчас начиная осознавать, насколько серьезно она восприняла его требование. — Ты любишь главенствовать, Слоун Рейвентрол, — осторожно продолжила Мелани. — Но если я сейчас уступлю тебе, я навсегда потеряю свое достоинство.
— Ты несешь черт знает что, — со злостью ответил он. — Просто уши вянут.
Стараясь привести в порядок свои чувства перед разбушевавшимся мужским самолюбием, Мелани спрыгнула с бильярдного стола и поправила свитер.
Ох уж эти женщины! — повторял Слоун про себя спустя два дня, занимаясь вечером в гимнастическом зале. Все его тело болезненно ныло от постоянного желания затащить М.С. Инганфорде в постель; цветочный запах преследовал его повсюду, и он хотел снять напряжение физическими упражнениями.
Он прибавил нагрузку на мышцы, но вдруг остановился, уловив в воздухе знакомый аромат Мелани. Он поднял голову и увидел ее, одетую в ярко— красное облегающее трико и толстые спортивные гетры. Мягкие, округлые бедра матово сияли в флуоресцентных огнях, трико обтягивало фигуру и подчеркивало малейший изгиб женственного тела. Чувственная дрожь пробежала по спине Слоуна, но, поскольку она нарушила его уединение, он недовольно проворчал: