— О, Эру, за что ты мне на голову упала?! Там сейчас начнется совет! Понимаешь?! Поставка камня должна быть одобрена до зимы, а осталось мало времени! Ты разве не заметила, что настала осень?! — «Мира» демонстративно обвела рукой по саду, указывая на пожелтевшие листья. — Леголас договорился обо всем с Арагорном. А еще, надо опробовать два способа, вернуть тела обратно! Так, что прекрати показывать это выражения лица! Ты в моем теле! — «Мира» постаралась схватить руку «короля», но «Трандуил» увернулся.
— Твою мать! Я знаю, в чьем теле нахожусь! А если бы и забыла, ты поторопишься мне напомнить! Я устала, понятно?! Мне нужен отдых, хоть немного! Я не была королем несколько тысяч лет! Я вообще не была королем! Никуда твои камни не денутся. Я и так старалась все это время. Я больше не могу! — «Трандуил» засветился, сияние, словно пробивалось через кожу. — Тоже хочу все вернуть, в конце - то концов. — Из глаз побежали слезы. Мира стала источать не просто блеск. «Ороферион» сейчас походил на солнце.
«Мира» поджала губы. С каждым днем становилось все труднее и тяжелее. Смотреть в глаза своего тела стало просто невозможно. Вместо голоса своего тела, Трандуил слышал ее голос, которым приходилось говорить ему.
О, а как же больно видеть эту ласковую улыбку поддержки, когда очередная попытка вернуться в свои тела не удалась. Мира брала короля за руку, вглядывалась в самую душу и не произносила ни слова. Да, и слова были не нужны, эта безмолвная поддержка была искреннее всяких изречений.
Как кололо сердце, когда Трандуил видел, что Мира что-то шепчет Леголасу, а тот так счастливо улыбается. Девушка категорически отказывалась говорить, о чем она секретничает с его сыном. Но это было и не важно.
Как страшно просыпаться в постели и видеть не свое тело, но ощущать странный ком внутри, достаточно лишь подумать о Мире.
И как же тошно, видеть сейчас эти слезы на своем лице, осознавая, что плачет ее душа.
— А еще! — «Трандуил» всхлипнул. — Твой утренний стояк надоел! Как вы с этим живете?! Возбуждаться на саму себя?! Что за бред?!— «Ороферион» упал на колени, уткнув лицо в ладони.— Боже, я веду себя как дура! Во что я превратилась?! Верните все назад! Верните мои сиськи! Я на месячные согласна, но хватит!
«Мира» выгнула брови дугой. Посмотрев по сторонам «эльфийка» опустилась на одно колено, протянула руку, но не дотронулась до вздрагивающих плеч, не решаясь утешить.
— Я… Такого рода вещи у эльфов редкость. Я имею в виду, бессознательное желание плоти. Это должна быть сильная тяга к кому-то. Когда я был влюблен в свою супругу, а до свадьбы считал дни, то усмирял свой пыл холодной водой.— «Мира» опустила глаза.
— Оу.— «Трандуил» поднял зареванные глаза на собеседника.
«И что самостоятельно ни-ни?»
«Мирослава» лишь качнула головой.
—Ой, сумел все-таки прочитать мысли? Слабеет моя защита. — Наигранный смешок слетел с губ «Владыки».
Снова кивок.
«Мира» встала на ноги, завела руки за спину и отвернулась.
— Иди, я постараюсь самостоятельно провести совет, Синголо мне в этом поможет. Только прошу, уходи недалеко. Не забывай, - эльф запнулся, не договорив.
«Светловолосая эльфийка» решительным шагом направилась в сторону входа во дворец.
«Владыка» так и сидел на траве, уставившись на отдаляющуюся фигуру, даже не зная, как сейчас полыхают щеки «Миры».
Мира пробиралась через кусты и заросли. Сама не понимая, зачем это делает. Но идея просто не оставляла в покое.
«Где-то тут. Блин, в фильме лес был мрачнее! Сейчас фиг, что разберешь! Где-то по тропинке!»
Одежда длинного мужского камзола путались в жухлой траве, а светлые платиновые волосы цеплялись за ветки.
«Ороферион» чертыхнулся, споткнулся о корягу, повалился вперед .
«Вот и надо было мне сюда топать?! А еще еле как от стражников отмазалась. Сопровождать они меня хотели. Ага, разбежались».
Мирослава тяжело вздохнула, откинувшись головой о какой-то высокий камень.
«И где же эта статуя?»
«Владыка» поднял глаза вверх, встретившись с холодным взглядом статуи.
«Вот она!»
Мира сразу поднялась на ноги, разглядывая заросшую травой и мхом потрескавшуюся статую.
Каменные глаза грустно смотрели на того кто перед ней, длинные одежды балахоном окутывали тело. Диадема, очень похожая на корону выглядывала из - под капюшона.
Мира зацепилась пальцами за ветки, отодвигая их в сторону, желая детальнее разглядеть каменное изваяние.
— Красивая. — Взгляд пробежался по высокой фигуре, снова остановившись на лице покойной королевы Эрин Ласгалена.
Рука сама потянулась к искусно вылепленному лицу.
— Отец? — Голос отвлек Миру, заставив оглянуться.
Внутри все похолодело. Ну, да, конечно. Как по закону жанра, именно Леголасу нужно было появиться тут.
«Соберись, Мира!»
— Да? — Холодным тоном произнес «Владыка».
— Почему ты тут? Сейчас идет совет.
— Они справятся и без меня. — Мира постаралась незаметно улизнуть, углубляясь в чащу леса.
— Зачем ты пришел к ней? — Леголас смотрел прямо, наблюдая за взглядом бледно голубых глаз. — Что с тобой происходит, Ada (отец)? — Принц подошел на пару шагов вперед.
Внутри Мира паниковала, в голове даже загудело, а по спине предательски побежала холодная капля пота. Хотя внешне, «Трандуил» сохранял непревзойденное спокойствие.
— Лаэголас, я имею права гулять по своему лесу там, где мне вздумается. И со мной все в порядке. — Мира выжидающе смотрела на принца, молясь, чтобы тот отстал от нее с расспросами.
Леголас скривился, как от кислого лимона, вздохнул. Взгляд небесно голубых глаз направился на статую, а потом эльф сам подошел к изваянию и провел рукой по каменной поверхности.
— Отец, я знаю, как ты мучаешь себя. И так же я понимаю, что не смею тебя просить оставить вину перед мамой. Я первый раз вижу, чтобы ты пришел сюда, неужели твое сердце, правда, что-то затронуло, что ты решил взглянуть на нее? — Глаза Зеленолиста наполнены надеждой, когда тот смотрел на своего отца.
Мире было стыдно. Очень. Она признает, что приревновала. После слов Трандуила о любви к своей погибшей супруге, эльфийке до боли в животе захотелось посмотреть на ту статую, которую девушка помнила из фильма. Дева не могла объяснить, какого черта, она поперлась по всем этим зарослям в поисках этого произведения искусства, давно забытого, между прочим.
Но вот внутри все кричало, что хоть камень зарос и потрескался, блики давно потускнели. Этот образ величественной королевы навсегда будет в сердце Трандуила.
А от этого было больно. Почему больно?
В голове всплыл образ ее оболочки. Мира не раз, стоя в комнате перед зеркалом, пыталась копировать повадки Орофериона, выпрямляла спину, до хруста суставов, задирала подбородок, сцепляла руки сзади. Садилась на кресло, вальяжно покручивая бокал с вином пальцами, закидывала ногу на ногу.
И в сердце кололо.
«Трандуил» поднял взгляд к вершинам деревьев. Снова теплое золотое свечение окутало тело «Владыки». Леголас наблюдал за отцом, и улыбка скользнула на лице Зеленолиста.
— Неважно, кто она или он. Я вижу, что твоя фэа трепещет.
Мира непонимающе уставилась на принца.
— Отец, я уезжаю. Я собираюсь в Итилиэн, кто захочет, тот отправится со мной, я хочу восстановить благоговейный край. — Принц опустил взгляд, ожидая, что скажет отец.
Мира все так же продолжала пялиться на Леголаса, не понимая его слов. И только спустя пару минут, до девушки дошел смысл сказанных слов.
— Итилиэн?! Но… — Мира не договорила. Это должно произойти. Это произойдет. Да, а после смерти Арагорна, Леголас и вовсе покинет отца, отправившись в Валинор.
В мыслях тут же возникли янтарные глаза, которые будут до краев наполнены болью. Сердце сжалось в комочек. Ох, а если до отъезда принца, Трандуил и Мира так и не поменяются местами, король ведь даже не успеет нормально попрощаться с сыном! И все это время он будет безмолвно наблюдать. Нет!