— Ребята, вы в кино? — спросила нас контролёрша. — Тогда проходите.
— Не знаем ещё, идти или нет, — неопределённо протянул Павлик, — картина, говорят, плохая.
— Картина очень весёлая, — сказала контролёрша, — советую посмотреть.
Я хотел спросить у неё, не проходил ли Федька. Вдруг он уже сидит в буфете и пьёт фруктовую воду за чужой счёт? Но тут открылась входная дверь, и в морозном облаке появилась Федькина свита. За ней вошёл Принц-Федька, а за ним ещё три незнакомых мальчика. Самый последний, круглощёкий, в лыжном берете, наверное, и был профессорский сынок. Федька добродушно подмигнул нам и подошёл к контролёрше.
— Вот, наш взвод в полном составе, — отрапортовал он.
— Проходите, директор разрешил, — сказала контролёрша. — Только марш на балкон. Там свободные места будут.
Ребята мгновенно прошмыгнули в фойе. Всё произошло так быстро, что мы опомнились только тогда, когда Принц, его свита и незнакомые мальчишки скрылись из виду. Должно быть, побежали в буфет пить фруктовую воду.
— Упустили момент! — зашипел Павлик. — Надо было пристыдить Федьку при контролёрше. Пусть бы она узнала, что у него за «взвод».
— Чего ж ты не пристыдил? — спросил я.
— Небось они уже в буфете шипучку пьют, — облизнулся Борька-Кочевник.
Все посмотрели на меня, и Павлик сказал:
— Принимай решение, командир!
Легко сказать — «принимай решение». А какое?
Можно пристыдить ребят в буфете, но у нас не было денег на билеты. Неожиданно контролёрша вызвала из фойе Батова и сказала:
— Ну-ка, привыкай к обязанностям юного дежурного. Постой немного в дверях. — С этими словами она повязала на руку Федьки красную повязку и ушла.
Федька сразу надулся и заважничал, как синьор Помидор из сказки про Чиполлино. К нему подошли зрители. Федька пропустил их не сразу. Сначала посмотрел на число и время сеанса на обратной стороне билетов и только после этого оторвал контроль. Зрители прошли в фойе, а Принц перевёл свой взгляд на люстру и заважничал ещё больше. Я подошёл к нему и спросил:
— Вкусная вода-то?
— Какая вода? — не понял меня Федька.
— Фруктовая, которую ты на чужие денежки пил, — подскочил к нам Павлик.
— А тебе что? Завидно? — зло зашипел на него Федька.
Тут наш разговор прервался, потому что к Принцу подошли новые зрители. Он аккуратно оторвал у всех билетов корешки и бросил их в урну. Пожилой гражданин в шляпе даже похлопал Принца по плечу.
— Посмотрите, какой сегодня дежурит контролёр, — сказал он своим знакомым. — Молодец, мальчик!
Когда взрослые прошли, Федька посмотрел на нас и, хотя мы стояли в стороне, грубо сказал:
— А ну, не толпитесь в дверях. Чего зря проход заслоняете? — И вдруг закричал, точно его резали: — Вера Ивановна, помогите, ребята без билетов проскочить норовят. Целая шайка!
Услышав это, Павлик, Витька и Борька опрометью бросились на улицу. Я не знал, что делать, и потому остался стоять на месте. К Федьке подошла контролёрша.
— Где хулиганы? — строго спросила она.
— Убежали. Вас испугались, — не моргнув глазом, выпалил Федька.
— А этот мальчик чей? — посмотрев на меня, спросила контролёрша.
— Наш звеньевой, самый активный в школе, — сказал Федька и попросил: — Вера Ивановна, пропустите и его. Он пригодится. Мы, в случае чего, на ступеньках посидим.
Контролёрша кивнула головой и ушла.
— Проходи, — предложил мне Принц-Федька и широким жестом указал на дверь, — мировая картина! Обхохочешься!
— Спасибо, я уже насмотрелся, — ответил я и пошёл не в фойе, а к выходу.
— Дурак! — зло крикнул мне вслед Федька.
— А ты феодал! Дань собираешь, — сказал я и выскочил на улицу под хохот Федькиной свиты, которая подошла к нему.
«Как всё нескладно получилось…» — подумал я и остановился на ступеньках большой каменной лестницы Дома культуры. Ребят нигде не было видно. Но только я хотел пойти к трамвайной остановке, из-за колонны показался Павлик.
— Чего вы убежали? — накинулся я на него.
— А тебе что, в милицию охота? — спросил он, оглядываясь.
— За что? — удивился я.
Павлик только рукой махнул. Наверное, опять решил, что я чего-то недопонимаю.
— А где Кочевник с Командировочным? — спросил я.
Павлик усмехнулся:
— Они так припустили, что, наверное, уже дома чай пьют.
— Поедем за стендом для стенгазеты, — помолчав, предложил я.
Павлик аккуратно застегнул шубу на все пуговицы, поправил шапку-ушанку и неторопливой походкой зашагал к трамвайной остановке. В трамвае Павлик спросил меня: