— Ага, — тихо призналась Света. — Только я не сказала Алику, что орунзаки — вы. Он думал, они настоящие бандиты.
— Я пришёл разоблачить вас, — смело заявил Алик.
— А я — выведать ваши тайны и узнать, что вы ещё мне готовите, — призналась Света. — Тогда я смогла бы помочь вам сама.
Орунзаки переглянулись. Им совсем не нравилось, что их, первых борцов с недостатками, приняли за бандитов. А вот Света обрадовала. Какая же она стала решительная и находчивая! Нет, они всё-таки не зря старались.
Пленники заметили, что орунзаки сочувствуют им, и осмелели.
— У нас тоже есть вопросы. Мы хотим выяснить! — закричали Света с Аликом.
— Спрашивайте, — великодушно разрешил главный обвинитель, — пусть вам всё будет ясно.
Света вышла вперёд.
— Когда вы мне первую записку подложили, где вы прятались?
— Вроде тебя — на чердаке, — сказал Гаврилка и засмеялся. — Видели мы, какого ты стрекача отсюда задала.
— Будто ты не испугался бы, — отпарировала Света.
— Как только ты сказала про себя Наташе, что ужасно робкая, мы тут же решили проверить это, — застрекотал председатель Колька. — Вот Гаврилка и велел тебе свой портфель домой отнести.
— А потом папиросы купить, — добавил Гаврилка.
— Не дала ты ему отпор, вот мы и стали твой характер перековывать, — продолжал Колька. — Потому и не раскрывали себя. Ведь если бы ты узнала, что орунзаки — мы, наверно, ни одно наше задание не выполнила бы.
Света обернулась к Гаврилке:
— Значит, когда я с балкона с тобой разговаривала, ты во дворе тоже специально бегал? Чтоб меня проверить?
— Без проверки оценки не ставят, — ответил довольный Гаврилка.
Света села на подоконник. Теперь, кажется, она выяснила всё. Но Алик ещё сидел с таким обалделым и непонимающим видом, что общественный обвинитель Колька даже спросил его:
— У тебя будут вопросы?
— Вы обыкновенные пионеры, — сказал Алик чуть насмешливым тоном, — зачем же вы назвались какими-то непонятными орунзаками?
— Это только тебе ничего не понятно, — сказал Витя Пухов. — А нам быть орунзаками очень нравится.
— У вашего отряда какое самое важное дело? — спросил Алика вожатый Миша.
— Сбор макулатуры, — важно ответит тот, — мы по ней первое место в дружине держим.
— А мы считаем самым важным помочь товарищам избавиться от своих недостатков в характере, — сказал вожатый Миша.
— Самому сделать это очень трудно, — тотчас ворвался в разговор председатель Колька. — Мы пробовали, и ни у кого не получилось. Даже у меня. Хотя у меня сила воли зверская… Верно я говорю, Миша?
— Ладно, продолжай, — улыбнулся вожатый.
— Вот Витькино звено и задумало взять шефство над слабохарактерными ребятами. Помочь им в первую очередь, — закончил председатель Колька.
— А орунзаков мы вместе с Моховой придумали, — совсем неожиданно объявил Витя Пухов.
Света так и уставилась на него.
— Ты что?
— Вместе, вместе! — замахали на неё руками все орунзаки.
А Витя с Гаврилкой объяснили:
— Все ребята хотели, чтобы у нашего звена был какой-нибудь особенный девиз.
— Ломали-ломали мы головы, а тут велела нам Маргарита Павловна подобрать пословицу и объяснить её значение. Света написала в тетради: «Одной рукой узелок не завяжешь». А я её спросил, что это означает. «То означает, — сказала Света, — что одному человеку очень трудно жить без посторонней помощи». Я как услышал это, чуть на весь класс не закричал: «Вот девиз нашего звена!» После со мной все согласились. Потому мы и назвались орунзаками.
— Почему потому-то? — опять не понял Алик.
— Орунзаки получились из этой самой пословицы, — сказал Гаврилка Тюрин.
— Из нашего девиза, — поправил его Витя и объяснил Алику: — Отними от каждого слова девиза по букве и сложи их. Вот и выйдет «орунза».
— А «ки» мы для звучности добавили, — поспешно вставил председатель Колька. Наверно, это он предложил добавить «ки».
Алик сложил первые буквы девиза и успокоился. Ему стало всё ясно: о-р-у-н-з-а-к-и.
— А Римму Зимину мы из «долгоиграющей пластинки» обыкновенной делаем, — похвастался Алику председатель Колька. — Заманили в пионерскую комнату и записали потихоньку на плёнку. А потом дали послушать. Она сначала даже не узнала себя. Думала, что это за ворчунья такая? А оказывается, это она сама была. Теперь Римка как вспомнит этот случай, так и сдерживается.
— А ты когда с неё пример возьмёшь? — спросил Кольку вожатый Миша.
— А что? Разве я не верно говорю? — пошёл в наступление Колпаков. — Разве Римка не меньше бубнить стала? Мохова, подтверди, что я прав!