— Меньше, меньше, — с охотой сказала Света и спросила вожатого: — А почему тебя, Миша, зовут Мишаром-младшим — ведь ты старше нас всех?
— Миша младший по отцу, — не дав сказать вожатому, объявил Колька. — Его отца тоже Михаилом зовут, и дедушку тоже. У них в семье все Михаилы. А он самый младший.
— О, сколько Мишек! — ахнула Света. — Всё равно как в дремучем лесу.
Все засмеялись, но главный обвинитель Колька Колпаков спохватился и сейчас же восстановил тишину.
— Мы помогли Свете и ещё поможем, — начал он свою заключительную речь. — Мохова станет у нас самой активной пионеркой. Она…
— Я её и так не узнал, — сказал Алик. — Приехал в гости и развёл руками: она или нет? В моём звене Свету за робость даже Мышкой-норушкой прозвали.
— Вот, оказывается, кто у неё звеньевой был! — обрадовался Витя Пухов.
— Тебя-то нам и нужно! — подскочил к Алику Гаврилка.
— Зачем это я вам понадобился? — с усмешкой спросил Алик.
— А затем, что ты звеньевой никудышный, — ответил Гаврилка.
— Это откуда ж ты знаешь?
— А вот и знаю!
— Ничего не знаешь!
— Нет, знаю, знаю!
И не успели ребята опомниться, как Гаврилка с Аликом, сцепившись, уже катались по полу, норовя одолеть друг друга.
Света бросилась разнимать их.
— Пленники, ни с места! — гаркнул главный обвинитель и сразу восстановил порядок. — Сейчас высший совет орунзаков вынесет вам приговор. Мы уходим совещаться. — И он позвал всех орунзаков на чердак.
Пленники остались без стражи.
— Как ты думаешь, к чему они нас приговорят? — спросила сияющая Света.
— Уж во всяком случае мне больше твоего достанется, — отряхиваясь, сказал Алик и покосился на дверь.
— Не вздумай удирать. В момент догоним, — предупредила Света и уже миролюбиво добавила: — Да ты не трусь, у нас ребята справедливые, зря не осудят.
Прошло несколько минут, и орунзаки спустились с чердака.
— Встать! — приказал общественный обвинитель.
Пленники подчинились, и он продолжал громовым голосом:
— Слушайте решение высшего совета орунзаков! Пункт первый: «Звену четвёртого класса, в котором состояла раньше пионерка Света Мохова, предлагаем выбрать девиз». — Тут Колька отвлёкся от решения орунзаков и добавил Алику: — С девизом гораздо интереснее. У нас знаешь как пионерская работа оживилась!
— Коля! — предостерегающе сказал вожатый.
— Пункт второй! — громогласно объявил председатель. — «После праздника Октября звено орунзаков вызывает ваше звено на соревнование. Если же пионерская работа у вас по-прежнему будет отставать, то мы, орунзаки, возьмём ваше звено на буксир».
— Не возьмёте! Не надейтесь! — запетушился Алик. Он уже понял, что драться с ним, кроме Гаврилки, никто не хочет, и снова стал важничать. В знак протеста он даже выстрелил из своей зажигалки.
— Отставить огонь! — приказал общественный обвинитель и, хотя ему ужасно захотелось поскорее рассмотреть Алькину зажигалку и бабахнуть из неё, сдержал себя и продолжал металлическим голосом: — Пункт третий: «Строю орунзаков прокричать пионерке Свете Моховой за проявленную отвагу и мужество при выполнении наших приказаний троекратное «ура!». Именем всех пионерских законов данное решение изменению не подлежит». Точка, и никаких гвоздей! — уже от себя заключил Колька.
После этого он отдал приговор секретарю Наташе и потребовал, чтобы Света и Алик расписались под ним.
Как только они выполнили требование общественного обвинителя, на середину домика вышел вожатый Миша и скомандовал:
— Орунзаки, смирно! На пионерку Свету Мохову равняйсь!
Света, чуть не опрокинув скамью, вытянулась в струнку.
Но то ли от радости, то ли от всего пережитого за эти дни вдруг закрыла лицо руками и, заплакав, выбежала из домика.
Торжественный строй орунзаков пришёл в смятение.
Всё только начинается
Света забралась на подоконник в лестничном коридоре своего этажа и плакала от радости.
«Говорить буду на сборе до тех пор, пока не остановят. Обо всём скажу. Как я думала, что никто из ребят со мной дружить не будет, как расстроилась, что первое задание орунзаков не выполню, и как ребята помогли мне. А потом я позову их на экскурсию к папе и ещё… — Тут Света даже зажмурилась от волнения. — Ещё я предложу им провести такой сбор орунзаков, какого они никогда не проводили. — Так с зажмуренными глазами Света и продолжала мечтать: — Месяца через два в вестибюле школы появится большое, красивое объявление: