На этот раз обед не превратился в Божью кару, как вчера, но Линдси понимала, что рядом с Кэтрин ей никогда не будет легко. Она испытала двойное облегчение, когда под конец обеда Кэтрин предложила Люку вместе с ней сходить к отцу.
— Он сказал, что хочет провести вечер в компании, — сказала Кэтрин.
— Прямо сейчас и пойду, — сказал Люк. — Линдси, пойдешь с нами?
Она хотела бы отказаться, но победило чувство долга. Она согласилась на эту игру, чтобы убедить умирающего — его внук счастлив. Если она не будет нигде показываться, старик засомневается.
— С удовольствием.
Кэтрин нахмурилась, но промолчала.
О своем согласии Линдси пожалела, как только уселась на стул, придвинутый поближе к кровати.
— Что, мальчик, водишь меня за нос? — спросил Джонатан окрепшим голосом.
— Как это, сэр? — Люк взял Линдси за руку, переплел их пальцы и опустил сплетенные руки себе на колено. Он смотрел в глаза деду.
После этого Линдси перестала понимать, что происходит вокруг, — ее загипнотизировало прикосновение Люка.
— Когда ты собирался сказать мне о ребенке? Так-то, сэр! Я случайно узнал от сиделки. Чуть не силком заставил твою жену принести его ко мне.
— Ребенок? — вспылила Кэтрин и вперила в Люка негодующий взор. — Ты сказал, что Элли — твоя дочь?
— И тебе не сказал?! Черт побери, парень, я знаю, что с Джаннетт Салливан я перестарался, но ты же не можешь вечно точить на меня зуб. Мы проморгали рождение ребенка. Тебе давно нужно было привести ее домой, в семью.
— Этот ребенок не… — начала Кэтрин.
— Мама, я сам за себя скажу! — оборвал ее Люк.
— Не нужно ничего говорить! — взревел Джонатан. Он тяжело вздохнул. — Я велел сиделке пригласить моих нотариусов. Я установлю траст для ребенка.
— Нет! — вскрикнула Линдси и почувствовала, как дрогнула рука Люка.
— Что? Что такое? Мои деньги, что хочу, то и делаю.
— Ничего не нужно оставлять Элли, — твердо сказала Линдси. — Нас обеспечит Люк. Если хотите кому-то завещать, завещайте Люку.
— Он получит свою долю, как и моя дочь. Почему бы не выделить часть для ребенка?
— Потому что она не… — начала Линдси.
— Я же сказал, я сам за себя буду говорить! — оборвал ее Люк. Он сильнее сжал ее руку. — Джонатан, я ценю твое намерение. Когда Линдси успокоится, она тоже оценит. Но Элли не нуждается в еще одном трастовом фонде. Я сам могу обеспечить своих детей.
Джонатан уставился на внука, потом откинулся на подушки.
— Это же смешно. Элли… — начала Кэтрин.
— Мама! — Угроза в голосе Люка была такой явственной, что женщина уступила, только одарила Линдси выразительным взглядом.
— Человек имеет право сам распоряжаться своим имуществом, — упрямо сказал Джонатан.
Люк непринужденно откинулся в кресле и расслабился. Весело сказал:
— Ты прав. Хочешь набивать карманы своих нотариусов — валяй, хотя я и без того могу обеспечить Элли.
Линдси собралась было заговорить, но Люк сжал ей руку, давая знак молчать. Она подняла на него глаза. Конечно, он не хочет, чтобы дед что-то завещал Элли, ведь она не дочь ему.
— Чертовы законники, вечно стараются урвать кус. Особенно когда считают, что захватили человека врасплох, — проворчал Джонатан.
Линдси едва сдержала улыбку. Люк знает, как обращаться с дедом! Конечно, Элли — не его правнучка, но если старик думает иначе, что за беда? Пусть будет счастлив, ему недолго осталось.
— Симпатичная девчушка, правда? — сказал Люк.
— Твоя копия, — ухмыльнулся Джонатан. Его глаза сияли от счастья.
Линдси улыбнулась. Люк и Вил были совершенно не похожи. Хотя у Элли темные волосики, она похожа на Вила, а не на Люка. Джонатан видит то, что хочет видеть.
— Принеси ее завтра. Хочу еще раз посмотреть. Ты теперь стала чертовски молодой бабушкой, Кэт. — Джонатан переключил внимание на Кэтрин. — Небось мечтаешь, как будешь таскаться по магазинам, покупать ей наряды, а потом хвастаться.
Кэтрин глянула на Люка, потом улыбнулась отцу.
— Я всегда считала, что с девочками легче, чем с мальчиками.
— Ха! Подожди, пока вокруг нее начнут увиваться парни, тогда хлебнешь горя. На себя посмотри: втюрилась в первого попавшегося, а через год его бросила. За девочками нужен зоркий глаз.
При упоминании о ее замужестве Кэтрин словно окаменела. Линдси разобрало любопытство. Кэтрин бросила отца Люка через год после свадьбы? Линдси почему-то считала, что именно муж ушел от нее. Она задумчиво разглядывала свою временную свекровь. Почему распался их брак? Общался ли Люк с отцом? Нет, он говорил, что Джонатан фактически его единственный отец. Что у них случилось?
Вошла Марабель, внесла нарезанный яблочный пирог и кофейник. Она быстро всех обслужила, Джонатану тоже дала кусочек и ушла.
Когда Люк сообщил, что пирог пекла Линдси, старик глянул на нее.
— Как это кухарка пустила тебя на кухню?
— Линдси — хозяйка дома, — спокойно сказал Люк. — Она может ходить куда захочет.
— Это я здесь гостья, папа, — сказала Кэтрин. Она вежливо улыбалась, но глаза ее, обращенные к Линдси, были холодны. — Вкусно. У вас много талантов.
Линдси поблагодарила и постаралась съесть свой кусок так быстро, как только позволяли приличия. Наконец она смогла попрощаться и отправилась к Элли. Теплый свет ночника освещал головку и круглый кулачок возле рта спящей девочки. Линдси тихонько прикоснулась к щечке, подоткнула одеяло. Вот ее сокровище. Ей на ум вдруг пришли слова Джонатана. Ей-то самой казалось, что Элли совсем не похожа на Люка, но может, старик видит лучше? Или он видит то, что хочет видеть?
Надев ночную рубашку, Линдси решительно пошла к кровати. Никаких колебаний! Она нырнула под одеяло и выключила свет.
Это было не платье, а мечта! Она никогда не носила ничего подобного. Цвета глубокой ночи, платье облегало ее как перчатка; спереди высокий ворот, спина открыта чуть не до пояса и перекрещена шнуром; короткое, так что отлично смотрятся ноги. Линдси рассматривала себя в четырехстворчатом зеркале и улыбалась. Ни за что не скажешь, что у нее четырехмесячный ребенок: изящная и гибкая, она похожа на подростка. Еще бы: когда чуть не целый день таскаешь на руках пятикилограммового ребенка, быстро похудеешь.
Любуясь своим отражением в высоком зеркале, она решила, что нужно еще подровнять волосы и сделать макияж. Люку будет не стыдно вывести «официантку» в люди.
Элли скривила личико. Линдси так и подпрыгнула.
— Что это, улыбка?! О моя деточка! — Она нежно поцеловала дочку. Элли улыбнулась! Надо будет сказать Люку!
Возле магазина в лимузине ждет Хедли. Он отнесет пакеты с покупками и посадит ее в машину. Наверное, так себя чувствовала Золушка, отправляясь на бал, думала Линдси. Ее не оставляло возбуждение от перемен в ее жизни. Пусть это ненадолго и скоро пробьет полночь. Но пока она будет наслаждаться! Выходное платье она нашла, теперь надо купить все остальное.
О своих планах она не сказала утром ни Люку, ни Кэтрин. Вот уж чего ей не надо так это ходить по магазинам вместе с Кэтрин, часа за обедом с этой дамой ей более чем достаточно.
— Ну как? — Продавщица просунула голову в примерочную.
— Что вы об этом думаете? — настороженно спросила Линдси. Нужно, чтобы кто-то, кроме Элли, оценил платье.
— Великолепно! Как будто на вас сшито. Наденете темные чулки, один-два бриллианта — и будет законченный наряд. Муж призадумается, стоит ли показывать вас другим, и решит остаться дома, — пошутила продавщица.
Линдси прикусила губу, чтобы не улыбнуться. Вряд ли она может сравниться с красотками, с которыми привык иметь дело Люк, но комплимент был приятен.
— Я беру это платье, — весело сказала она.
Успокаивать и забавлять ребенка во время марафона по магазинам — нелегкая задача, думала Линдси к концу дня. Хорошо хоть Элли заснула. Они приехали на свою квартиру. После дома Люка она показалась маленькой и какой-то серой. Но это был ее дом, тот единственный дом, куда они вернутся, когда умрет Джонатан Балком.
Линдси уложила Элли в ее кроватку и несколько минут подождала, пока не услышала ровное дыхание спящей девочки. Затем она просмотрела почту, оплатила счета, письмо кинула на стол, чтобы ответить позже, и выбросила в мусор рекламки. Быстро протерла пыль в комнате и на кухне. Жаль, нет здесь горничной Тилли, она проворная, в четыре руки они бы живо справились. Зато работа помогает ей вспомнить подлинную жизнь — ту, к которой она вернется через несколько недель.