А потом наступило время большой перемены и обеда, блюда которого были выше всяких похвал. Компанию мне, как и утром составила Елена Фёдоровна, расспросившая о моих впечатлениях от класса и гимназии вообще. В конце обеда я снова повторил утреннее представление, но уже при значительно большей аудитории. Аплодисментов, правда, не дождался от неблагодарных зрителей.
На обеде я выяснил у Елены Фёдоровны, что ушедшая с урока Лада является дежурной по гимназии от нашего класса. Она и несколько девчонок из других классов помогают поварихам в столовой и вместе с дворничихами по утрам наводят порядок на территории гимназии, убирая мусор и очищая дорожки от пыли и грязи. «Ученики должны воспитывать стойкость духа и учится взаимодействовать в коллективе!» – подняв палец, процитировала строку из устава школы главная хозяйственная дама.
Она же рассказала, что на дежурство выделяется по одному человеку от каждого класса. Не привлекают к нему только самых маленьких гимназистов и гимназисток, которые учатся в четвертом и пятом классах. А всех остальных это дело миновать не должно. А так как по уставу школы в классах полное самоуправление, то дежурного назначает староста, избиравшаяся одноклассниками в первый же учебный день. Она сбрасывает распоряжения на ком одноклассников и контролирует выполнение ими обязанностей дежурных. Она же назначает срок дежурства. И руководство школы в процессы управления классами вмешиваться не намерено. Разве что в каких-то самых крайних случаях. В моём классе старостой единогласно была выбрана Опалова Слава.
Теперь многое стало понятно, а то я всё удивлялся, почему полненькая симпатяшка второй день подряд ишачит на общественно полезных работах. У нас обычно классное и школьное дежурства ограничивалось одним днём. В принципе логично! Это в советских классах было по тридцать, а иногда и сорок учеников. Поэтому и дежурства длились один день. Отмучился – и гуляешь свободным целый месяц или дольше. А в моём теперешнем коллективе всего одиннадцать гимназистов. Так что и срок исполнения трудовой повинности пропорционально увеличен. А так как гордая фамилия Елизаров в журнале класса стоит на почётном пятом месте, то получается, что моя очередь дежурства наступит ещё не скоро – в первую неделю октября.
Третьей парой после обеда была «Культура Руси». Урок практически ничем, кроме новой учительницы, не запомнился. Объясняемые правила родного языка и анализируемые произведения классиков русской литературы мне были хорошо известны. Так что в целом урок прошёл довольно скучно. А повторное изучение одного и того же школьного материала мне быстро надоело. Может стоит подумать об экстернате? Или подождать недельки две, пока не познакомлюсь поподробнее со всеми школьными предметами? Ладно, через эти две недельки и определюсь.
Четвёртую пару, на которой должна была быть физкультура, я ждал с большим нетерпением. Едва закончился русский язык, как я пулей выскочил из класса и побежал в гостевой номер за забытой сумкой со спортивной формой. И пусть осеннее солнышко сигнализировало, что уже давно наступила вторая половина дня, но приобретённый утром неприятный опыт, заставил меня открывать дверь общежития не так опрометчиво.
Хотя неприятность полученного урока – вопрос спорный. К мужской раздевалке я подходил, перебирая в памяти интересные моменты, запечатлённые при утреннем неосторожном вторжении в общежитие. И лучистая, как солнышко, улыбка радостно освещала мой путь.
До тех пор, пока моя рука не повернула дверную ручку. После чего я испытал приступ сильнейшего дежавю. Глазам было хорошо – они просто ослепли от представшей перед ними полуобнажённой девичьей красоты. А вот ушам снова не повезло. Они, как и в прошлый раз, моментально капитулировали от пронзительного женского визга, заставившего меня как можно быстрее захлопнуть дверь.
Слегка потряхивая контуженой головой и удивляясь, как мог перепутать раздевалки, я сделал три шага до соседней.
Прямо за её дверью во всей своей ничем не прикрытой неотразимости обнаружилась староста нашего класса, ошалевшая не меньше меня, ошарашено застывшего перед ней в немом восхищении. За плечом девушки виднелась поворачивающаяся в мою сторону голова её подружки, с которой они завтракали и обедали за одним столом и вообще проводили вместе всё время на переменках.