Кстати, среди штурмуемого «слабым» женским полом «мебельного» гарнитура, кроме продуктовой кладовой, обнаружился и холодильный агрегат, замаскированный под обычный с виду шифоньер.
Начал я с дверок. За одной из них пряталось маленькое ведёрко, предназначенное очевидно для сбора мусора и пищевых отходов. Вторая открывала доступ к такому же небольшому духовому шкафу с несколькими притаившимися в нём противнями.
В ящичках нашёлся набор кухонных принадлежностей и аксессуаров: несколько ножей, ложек и вилок; миксер; консервный ключ; мерный стаканчик; бумажные полотенца; пара матерчатых рукавиц; и ещё какая-то мелочь, назначение которой я не представлял. В самом большом нижнем ящике обнаружились миниатюрные кастрюльки со сковородками.
Пока я обозревал временно принадлежащие мне поварские богатства со стороны девчоночьей кучи-малы послышался звон упавшей посуды и визг обляпанных чем-то жидким одноклассниц, на что мадам Иванова, внимательно и с улыбкой наблюдающая за процессом разграбления своих продовольственных запасов, даже бровью не повела. Впрочем и мне, проявившему пацифистские настроения, она ничего не говорила, лишь изредка бросая недоумённые взгляды.
Свою стратегическую ошибку после возвращения девушек, нагруженных разнообразными овощами и прочими съедобными припасами, я начал осознавать ещё на подходе к учебным гимназическим закромам, а точнее к их варварски разорённым остаткам, терпеливо дожидающимся моего появления на кулинарном фронте.
Лужу куриного, судя по запаху, бульона, от которого к учебным кухонным столам тянулись цепочки жирно поблёскивающих следов, я аккуратно, чтобы не поскользнуться, обошёл вокруг, остановившись напротив четырёх луковиц, сиротливо глядящих на меня с нижнего ящика первого продуктового шкафа, «радующего» мой изумлённый взгляд остальными полностью пустыми полками.
Снова обойдя бульонную лужу, я остановился напротив светящегося нутра незакрытого холодильника. Что тут мне оставили «щедрые» боевые подруги? Так, кусочек сливочного масла грамм пятьдесят – семьдесят навскидку, примерно такой же кусок какого-то твёрдого сыра и … всё.
Оглянувшись, я насчитал восемь прозрачных ёмкостей с такой же жидкостью, расположенных на всех столах, кроме моего. Ясно-понятно, чья девятая валялась на полу недалеко от моей правой ноги и чью лужу я уже дважды с опаской огибал.
В третьем шкафу, чуть менее пустом, чем первый, обнаружились остатки муки в наполовину разорванном бумажном мешочке, целые, но разбросанные по полкам пакетики с пряностями и приправами, не раздербаненные, что довольно странно, пачки соли и сахара, уксус. И снова всё.
И что мне готовить?
Оглянувшись на шорох за спиной, я обнаружил завхоза Иванову, из-за моего плеча инспектирующую нанесённые ей убытки.
«И что мне готовить?» – изогнув бровь, протелепатировал я женщине вставший передо мною во весь рост вопрос.
«Вкусное первое блюдо!» – получил я такой же мысленный ответ с двумя поднятыми бровями, дополненными разведёнными в стороны руками.
Ясно! Проблемы коренных народов Северной Америки никого особо не волнуют.
Назло вредной Ивановой я изъял все остатки лука, сыра, масла и специй. И, живописно разложив их на своём рабочем столе, подперев рукой подбородок, в позе Роденовского «Мыслителя» с древнерусской тоской принялся ими любоваться.
Блин, уже не знаю какой по счёту за сегодня! Не зря мне приснился внеплановый кошмар. Словно кто-то заранее предупреждал меня, что сегодняшний день простым в моей судьбе не будет.
Посмотрев на соседний стол, увидел, что Ладе повезло немного больше, чем мне. Перед девушкой, из основных ингредиентов, требуемых для приготовления будущего супа, лежали: картошка – одна штука, но большая; морковка – одна штука, но маленькая; луковица – одна штука, средняя; бульон – миллилитров триста-четыреста; масло и немножечко вермишели. Ассортимент продуктов на столах других одноклассниц был значительно шире.
Заметив мой взгляд и оценив доставшееся мне «изобилие», Лада решительными движениями ножа откромсала по половине своей картошки и морковки и протянула мне «гуманитарную помощь» от братского, а точнее, сестринского народа нашего седьмого «Б». На что я ответил благодарным взглядом и отрицательным покачиванием головы. Ей и целого комплекта овощей едва хватало для приготовления полноценной порции супа, куда уж там было делить его на две части. И, судя по отсутствию других проявлений доброй воли, дружественных народов у моего независимого государства в классе больше не наблюдалось.