Но вернёмся к экспозиции музея. Мы уже прошли весь подгорный канал и через хранилище торпед входим в арсенал подводной базы, границу которого стерегут такие же толстенные гермодвери, какие стоят по всему комплексу.
Так, и куда мне пойти сейчас? Я, как былинный богатырь, оказался на распутье трёх дорог: налево пойдёшь — в хранилище ядерных зарядов попадёшь, направо свернёшь — экспозицию «Подводные силы Черноморского флота» посмотришь, ну а прямо — самое неинтересное — выход из подземного музея. Так что передо мной стоит задача полегче — всего два варианта из трёх возможных: налево или направо. Прямой путь оставим напоследок. Но хоть я почти мужик, и многие из моей братии не прочь свернуть налево, но что-то страшновато идти по проторенной дорожке. А вдруг там ещё осталась радиация? Так что пока наберёмся мужества у черноморских подводников. Тем более, что, рассматривая находящуюся в коридоре или, как здесь везде написано, паттерне, крылатую ракету Х-22 «Буря», я уже свернул именно в эту сторону.
Полукруглый ангар этой выставки сам по себе навевал мысли о подводной лодке. А манекены моряков-подводников, водолазные костюмы и выставленные приборы и механизмы только усиливали это впечатление. Я медленно переходил от одного макета подводной лодки к другому, от одного стеклянного стеллажа с экспонатами подводного военного труда к следующему за ним, пока, не добравшись почти до конца зала, не увидел за разрезом борта настоящей подлодки одиноко стоящую девчонку, одетую во что-то наподобие матроски. Не обращая ни на кого внимания, девушка увлечённо разглядывала форму моряка военно-морского флота Союза Советских Социалистических Республик.
Я обернулся вокруг, но никого кроме моих сопровождающих, задержавшихся в самом начале экспозиции и что-то горячо обсуждающих, я не увидел. Она что, одна тут?
А девчонка ничего так, с приятной миниатюрной фигуркой, как раз в моём вкусе, в которой всё, тем не менее, было на своих положенных местах и радовало мои бесстыжие глаза. Примерно моего роста, может даже чуть повыше из-за каблуков на обуви. Может судьба моя такая? На мгновение даже снова вспомнилась Анька Бахметьева.
Красные туфельки украшали стройные спортивные девичьи ножки, скрывающиеся под короткой и тоже красной юбкой. И то, что эта юбка прикрывала, мне тоже очень понравилось. Белую, с короткими рукавчиками блузку, укрывал сверху широкий и тоже красный матросский воротник с белыми полосками по краям, свободно лежащий на хрупких и нежных плечах. И пусть моряки обижаются, что я гюйс обозвал воротником, но мне в этот момент было не до правильной морской терминологии. Тонкие изящные руки девушки перебирали длинные чёрные волосы, перекинутые на грудь через правое плечо незнакомой неправильной морячки, увлёкшейся правильной морской формой.
А почему бы тот факт, что она незнакома, не исправить? Что мне мешает? Но перед тем, как первому сделать столь несвойственный мне шаг, я, удивляясь собственной смелости, быстро просканировал незнакомку на наличие у неё магических способностей.
А то, кто их тутошних магов разберёт! Вдруг знакомиться на подземных выставках им магическая честь не позволяет? Или парни себя сейчас так не ведут, а положено им быть тихими, скромными и стеснительными. А тут я такой красивый и наглый! Или вдруг мысли у одинокой беззащитной девушки какие неправильные возникнут по поводу моих самых честных намерений? И оскорблённая до глубины души повелительница всея магии зафигачит в меня чем-то убойным, что и следа не останется. А я не хочу, чтобы мама Маша снова горевала.
И вздохнул с облегчением после выполненного, констатировав почти полное отсутствие способностей к магии. Так что-то слегка зеленоватое изредка мелькало в ауре пока ещё незнакомки.
Ободрённый результатом проведенных наблюдений, я сделал несколько шагов к объекту своего интереса. Видимо их и услышав, девушка, испуганно вздрогнув, резко обернулась ко мне и тут же склонилась в поклоне, сложив руки перед собой.
А я обругал себя мысленно за тупость. Надо было хотя бы покашлять, что ли, при приближении. Ну нет у меня опыта в таких делах! Только это меня и извиняет. А девчонка, как я успел сообразить, то ли китаянка, то ли японка или кореянка. Не будет же наша якутка или эскимоска кланяться при встрече.
Да и короткое приветствие, прозвучавшее именно на японском, подтвердило мои нехитрые предположения:
— Конитива!67
Пришлось срочно сдувать пыль с моих скудных познаний этого языка и, склонившись в ответ, произнести:
— Конитива! — это вроде означает у них «добрый день». Дальше нужно извиниться и попросить прощения за то, что нечаянно её напугал. — О-матасэ симасита. Тадаима!68