Что из меня могло выйти, кроме энергии, опустошившей мой запас более чем наполовину? И лишь благодаря постоянным тренировкам, несмотря на разлившуюся по телу слабость, в обморок я не упал, хотя очень этого хотелось. Только руками опёрся на кровать, постепенно приходя в себя от резкого ухудшения самочувствия.
Не знаю, из-за чего проснулась Мария Степановна. Может почувствовала толчок моих рук, а может ощутила сквозь сон резкий прилив энергии, но, когда я поднял глаза, она уже не спала с удивлением разглядывая меня и прислушиваясь к своему организму. К счастью она не поняла, что я сделал, так как с наслаждением потягиваясь, проговорила:
— Ох, как хорошо я выспалась! А ты, Слава, что тут делаешь? Сколько сейчас времени?
— Скоро вечер. — ответил я, стараясь не выдать голосом своего состояния. — Ты не звонила, и я решил тебя проведать.
— Ты сам сюда пришёл? — забеспокоилась мама Маша, поднимаясь и оглядываясь вокруг.
— Нет. — поспешил я её успокоить. — Вместе с нашими соседками. Они в коридоре ждут. Заглянули сюда вначале, увидели, что все спят и тихонько вышли, стараясь никого не разбудить. А я остался. Ты скоро вернёшься домой?
— Нет, сынок. — мама Маша погладила меня по голове. — Мне нужно будет остаться здесь до утра. А может и следующий день прихватить придётся. Сложно тут всё, и врачей мало. Ты уж похозяйничай без меня. Ладно? Как шашлык — получился?
— Мы не делали его. Решили дождаться твоего возвращения к ужину.
— Спасибо, мой родной! Но, к сожалению, не получится. Я не могу уйти из больницы. Так что кушайте без меня.
— А мы и покушать тебе принесли. — я поставил на кушетку пакет с готовыми блюдами, приобретёнными по пути сюда в одном из городских магазинов. Хорошо, что я вспомнил, как мама уехала не пообедавшей, и денег на еду для неё мне впритык, но хватило.
— Спасибо вам, но меня здесь покормили. — растроганная Мария Степановна расцеловала меня, но отказываться от продуктов не стала.
А вот на обратный проезд денег на моём счету уже не было. Пришлось просить маму Машу о его пополнении.
Вышедшая в коридор, заметно посвежевшая и в физическом плане, и в энергетическом, Мария Степановна, зацепилась языками с ожидавшими нас соседками, в результате чего мой слух, привыкший за время совместного отдыха к неутомимому женскому щебету, привычно отключился. Однако, вопреки моим ожиданиям долго болтать женщины не стали и через несколько минут расспросов и рассказов, после которых мне досталась новая порция материнской ласки, решили распрощаться.
В пансионат наше трио вернулось, когда солнце едва только начало своим краешком касаться далёкой линии морского горизонта. Все мысли об энергетической подпитке мамы Маше я решил отложить на потом. Сейчас у нас вечеринка, посвящённая двум красивым девушкам, которые, как я думаю, стали нам с мамой Машей хорошими друзьями. И негоже «торговать» на ней задумчивой физиономией.
Голодные девчонки, которые, как и все мы, с утра ничего не ели (употреблённые мною бычки не в счёт), быстро помыли вынутые из холодильника овощи и под моим чутким руководством нарезали тонкими кружочками кабачки и баклажаны, а болгарский перец — соразмерными им кусочками. Затем сложили всё нарезанное в миску к дожидавшимся компании маленьким помидорчикам, добавили немного соли, перца, измельчённых петрушки и чеснока, полили все это растительным маслом и, тщательно перемешав, отставили в сторонку.
Я за это время собрал мангал, пережёг купленные (что показалось мне дичью) в магазине дрова и, нанизав на шампуры хорошенько промариновавшееся мясо, уложил его поверх тлеющих углей. Внимательно контролируя отсутствие открытого огня, я поливал оставшимся маринадом готовящийся шашлык, периодически переворачивая его и следя, чтобы он не пригорел. Примерно через тридцать минут мясо со всех сторон зарумянилось, распространяя вокруг одурманивающий запах витамина В1, и я, надрезав ножом один из самых больших кусочков и убедившись, что мясо внутри светлое и выделяет прозрачный сок, снял готовый шашлык с мангала.
А место снято с шампуров мяса заняли замаринованные овощи, которые подоспели как раз к тому времени, когда остывший шашлык можно было есть, поливая его ткемали и не боясь обжечь себе губы или язык.
К моменту окончания запекания овощей вся мебель с нашей веранды переместилась на наш же газон. Настя, быстро сбегав в свой коттедж, застелила стол принесённой чистой скатертью и расставила всю посуду. А затем и Наташа, что-то невнятно промычав, убежала в их с Настей домик.