Кстати, об аппетите. Сколько себя помню, никогда раньше столько не ел. Даже занятия бегом не вызывали такого голода. А здесь ем, как не в себя. Только пройдёт завтрак, обед или ужин, как через час-полтора желудок снова подаёт сигнал наверх, типа: «Командир, а не заглянуть ли нам в одну тумбочку?» Только она, родимая, и спасает. И утренние отжимания с приседаниями, качанием пресса и другими упражнениями тут не при чём. На них тратится, конечно, какая-то часть поглощённых калорий. Но сколько там тех занятий? Вот чуть восстановлю физическую форму, добавлю ещё вечернюю тренировку. Жаль, что не получается бегать — не в шлёпанцах же это делать?
И, несмотря на возросший аппетит, продукты остаются. Сколько не угощал в столовой, своих соседок или медсестёр и санитарок, никто не захотел разделить со мной угощение. И не потому, что брезговали. Оказалось, что в больнице я был самым маленьким по возрасту пациентом, да ещё и мальчиком (об этом чуть позже). Поэтому никто не хотел меня объедать. А если и соглашались, то в ответ одаривали в несколько раз больше, чем брали. Поэтому стараюсь, чтобы ничего скоропортящегося в тумбочке не залёживалось.
Вчера же моя будущая приёмная мама пообещала ещё один сюрприз, но уже лично от неё. И вот — дождался. Вошедшая женщина вручила мне кусок стекла. Я оглядел тонкий прямоугольник со скруглёнными углами, аналогичный виденному у полицейских, и такого же размера. На одной стороне в левом нижнем углу видна надпись: «ЁТА». Хм! Может тут букву «П» после «Ё» пропустили? Я вертел в руках непонятную штуковину, не зная, что с ней делать. «А тяжёлая, однако!» — взвесив её в руке, посмотрел я на женщину.
Видимо не такой реакции ожидала Мария Степановна, поскольку растерянно смотрела на мои манипуляции с её сюрпризом.
— Извини, Слава, я думала тебе знаком ЁТА-комп. — произнесла она, заметив мой взгляд. — Тебе было скучно, вот я и решила его принести. Это мо…й, старый в общем. Лежал дома. Я им и не пользовалась совсем.
— А что это? — спросил я, не поняв заминку в речи целительницы.
— Ну, пока это просто персональный мобильный компьютер. Или комп по-простому. Молодёжь его ещё писюком обзывает, но мне такое название не нравится.
— Это сокращение от английских слов Personal Computer, то есть PC. — пояснила Мария Степановна, посмотрев на выражение моего лица. — Производится в Казани, кажется. Вот так он включается.
Мария Степановна коснулась надписи: «ЁТА», на что прибор никак не прореагировал.
— Ой, наверное, он разрядился. Подожди, сейчас я включу его в режиме зарядки! — женщина снова коснулась надписи и долго её не отпускала.
На лицевой стороне «писюка» (я едва не рассмеялся, вспомнив молодежное именование данного аппарата, которое я явно использовать не буду) на этот раз появилась светящаяся строка: «Здравствуй, Слава!».
Увидев эту строку, женщина вздрогнула, едва не выронив компьютер из рук:
— Он не последней модели, конечно, и не новый, но …
— Спасибо вам Мария Степановна! — не дал я договорить, заметив волнение целительницы. — Вы столько для меня делаете, что я и не знаю, как мне вас отблагодарить.
— Это я тебе благодарна, Слава, за то, что согласился быть моим сыном. Можно я тебя обниму? — спросила Мария Степановна и, не дожидаясь разрешения, обхватила руками мою голову, бросив прибор на кровать.
Я вновь оказался прижатым ухом к животу целительницы, которая совсем не спешила меня отпускать. Свободным глазом я наблюдал, как на верхней стороне лежащего на подушке компьютера появился заполняющийся индикатор заряда в виде стилизованной батарейки, сменившийся потом цветным рисунком из какого-то незнакомого мультфильма про роботов с наложенными сверху маленькими картинками.
— Мария Степановна, расскажите, пожалуйста, как пользоваться компьютером. — попросил я, прерывая затянувшиеся объятия и стараясь не сильно удивляться беспроводной зарядке невидимого аккумулятора данного аппарата. А ещё я сообразил, что не видел в палате ни одной электрической розетки.