- Ой, хватит языками трепать, давайте делом заниматься!
***
А вечером перед тем, как отправиться домой из офиса Дэниз сказал, что завтра улетает в Турцию. Она знала, помнила об этом весь день, но все равно это было так, как будто что-то воткнули в сердце и оно там торчит и все никак не ухватиться, чтобы вытащить эту штуку из груди.
- Я сейчас поеду в общежитие, соберусь, а потом приеду к тебе, хорошо? И привезу к тебе некоторые вещи на сохранение, хорошо?
- Хорошо, - кивнула она расстроено, и ничего не могла с собой сделать. Ведь может эта ночь их последняя... Сколько она слышала таких рассказов, как турки уезжали, а девочки их ждали, ждали!..
Дома, сидя на кресле, наблюдала, как он возится со своим телефоном, вписывая в него новые номера с визиток.
- Так, запиши мои турецкие номера, - сказал он Лере. - Нет, лучше, дай свой телефон, я сам впишу.
Долго что-то нажимал, вбивал, перезаписывал. Потом наконец-то сказал:
- Так, смотри: это мой турецкий мобильный, русский тоже будет работать, но на всякий случай. Это телефон в моей квартире. Это мобильный моей мамы, дома она практически не бывает, так что с ней лучше связываться по мобильному. Это домашний телефон папы, я там обязательно буду ночевать, так что его тоже записал.
- Спасибо, я конечно, не буду звонить твоим родителям - это лишнее. Единственное: я очень боюсь самолетов. Ты, пожалуйста, позвони мне, когда прилетишь, прямо из аэропорта, или смс-ку пошли, что ты нормально долетел.
- Хорошо, - поцеловал он ее в висок.
В эту ночь они просто спали вместе обнявшись. Даже не целовались, это казалось лишним. Просто касались друг друга. Первое расставание, будет ли оно первым?
Перед вылетом он забежал к ней в кабинет и на глазах у обалдевшего Кости, чмокнул ее прямо в губы. Потом испуганно посмотрел ей в глаза, на Костю, на Виталика.
- Да, ладно, прощайтесь, - махнул рукой Костя, вытаскивая Виталика за собой в коридор.
- Спасибо, - крикнул Дэниз им вслед. - Я позвоню из Ататюрк.
- Я буду ждать, - она не уточнила, говорила ли о его звонке или о его возвращении.
И он уехал. Улетел.
***
Конечно, он позвонил из аэропорта здесь, потом из аэропорта в Стамбуле, потом еще раз вечером, чтобы пожелать ей спокойной ночи. Вообще это стало традицией. Он звонил почти каждый день из головного офиса, прося девочек на ресепшене соединить с ней. Начались ли какие-нибудь подозрения, ей уже было наплевать.
И каждый вечер звонил, когда она уже лежала в постели, сказать своим тихим низким посылающим мурашки голосом:
- Спокойной ночи, милая. Сладких снов!
И все равно его не было, не смотря на звонки и смс-ки. Его не было. Не с кем было обсудить, что учудил тот или иной инженер в офисе, некому было поплакаться, что она ничего не успевает, некому было обнять ее и прижать к себе.
Остался только его запах в постели. Она так и засыпала, прижавшись лицом к подушке на его стороне кровати. Оттягивала смену постельного белья, как могла дольше.
Но обещанные две недели превратились в три, потом в четыре, потом в пять. Май уже набирал обороты, принося тепло и ароматы цветения. Весна вступила в свои права, молодая кровь бурлила. Флюиды любви витали в воздухе, и их офис не был исключением. И только Лера ничего этого не замечала, сидя в своем кабинете с утра до ночи, погрузившись с головой в работу.
Поначалу время от времени забегал Озгюр. Делал вид или правда у него были нерешенные вопросы с ребятами, но она все чаще видела его, сидящим около Виталика или Кости, погрузившись в каталоги и чертежи. Иногда она ловила на себе его внимательный взгляд. Иногда, когда они случайно оставались одни в кабинете, он задавал вопросы вроде: 'Все в порядке?' 'Тебе помощь нужна?'. В ответ она недоуменно пожимала плечами и с улыбкой отвечала, что все в порядке, помощь всегда нужна, но он уже сидит с мальчиками. Потом он постепенно начал приносить к ним чай и просиживал у них по полчаса, рассказывая о Стамбуле и турецких обычаях. Как-то упомянул, что Дэниз по-турецки означает море. Он почти насильно обучил Лера стандартным фразам на турецком, типа: здравствуйте - до свидания, спасибо, пожалуйста, добро пожаловать, приятного аппетита. Все это ее немного раздражало, потому что он отвлекал ее от работы, которая в свою очередь не оставляла времени думать, как он там в Стамбуле и когда вернется.
Совсем тяжело стало на четвертой неделе, когда стало понятно, что опять еще очередное 'я вернусь на следующей неделе' пустые обещания. На третьей - она еще ждала, на пятой - перестала так отчаянно ждать, смирившись: когда вернется, тогда и вернется.
Озгюр теперь находил время заходить к ним в кабинет каждый день. Ее уже откровенно раздражали его разговоры о Турции, потому что это напоминало о нем. Напоминало о том, что она так гнала от себя, а когда поняла, все равно отчаянно пыталась скрыть: она безумно влюбилась в Дэниза. В этого мальчика-мужчину, беспомощно-ранимого и гордого и сильного одновременно.
Понаслушавшись разных историй о смешанных парах, решила: если вернется, будет с ним столько, сколько им будет отпущено. Вот только как быть с общественным мнением? С офисом, с друзьями, а главное, с родителями?
Пусть только вернется, она все выдержит! (3 DOORS DOWN - HERE WITHOUT YOU - то, что слушала Лера в разлуке)
По крайней мере, она на это надеялась. Хотя они такие разные! Она сладкоежка, он сладкое вообще не ест. Она пьет чай и кофе без сахара, и никогда его не покупает, он кладет чуть ли не пять ложек в чашку - за неделю килограмм улетает! У него низкий порог чувствительности и он может терпеть какую угодно боль, а она не терпит никакой боли вообще, не потому что слабачка, а потому что, действительно ощущает ту же боль, но в десять раз сильнее, чем он. Он предпочитает в одежде стиль гранж, у нее деловой стиль, в начале их общения у нее вообще практически не было обычной одежды, одни костюмы. Постепенно, с каждым походом в магазины приобреталась то свитерок, то джинсы, то юбочка, то платьице, так у нее появился гардероб более подходящий ему по стилю.
А как ужиться с тем, что она 'жаворонок', а он 'сова', причем оба - в чистом виде! Что она любит громко слушать музыку, а он вообще не терпит громких звуков! Что она всегда строит планы, не может без этого из дома выйти, он никогда планов не строит. Он слишком свободолюбив, она считает это анархией и считает, что лучше иметь некоторые рамки. Они как белое и черное, как да и нет, совершенно противоположны. И тем не менее она была уверена, если они оба этого захотят, им будет море по колено. Видимо в данном конкретном случае - Черное море, улыбнулась она своим мыслям. Черное море, разделяющее их сейчас, и еще пару тысяч километров суши.
***
- Лер, ты это... ты не выходи пока из кабинета минут пять ладно?
Костя загадочно улыбался.
- А что? - спросила она, в уме все еще разбивая таблицу.
- Ну просто! Ты не выходи!
А хрен их поймет этих мужиков, может там рабочих со стройки привели?! Ладно! Она снова уткнулась в монитор.
- Hi sweetie! (привет милая)
Так страшно было повернуть голову! А вдруг ей показалось! Вдруг послышался его голос!
- Валерия, - позвал он.
Она повернулась и не узнала: стиль гранж сменился деловым. Ну не совсем: джинсы остались, но были не потертыми в дырках, а просто джинсами. Кремовая рубашка, жилет. А главное он подстригся! Волосы теперь на европейский манер торчали вверх. Ему очень шло. И выглядеть он стал взрослее. Уж точно не студентом! Но ...
- Привет, - выдохнула она. - А где мои волосы?
- Ты же говорила, тебе не нравятся длинные волосы? - спросил он, закрывая дверь в кабинет и подходя к ней.
- Верни мне моего студентика!
- А так - выгонишь? - хитро улыбнулся одними глазами.
Она прижалась к нему.