- Мы расстанемся!
- Кто тебе это сказал!
- Ты!
- Нет! Я тебе сказал, что мы никогда не расстанемся! Но ты меня не слушаешь! Ты слушаешь только себя! Тебе же так нравится страдать?! Почему нельзя сесть и все обсудить спокойно? Почему обязательно нужно устраивать сцену? Хорошо, в конце проекта мы поженимся, потому что сейчас мне отпуск все равно никто не даст! Ты это хотела услышать? Тебе так будет спокойнее?
- Очень романтичное предложение, - скривила она губы.
- Тебе нужен я или романтика? - взорвался он и, тыча в ее сторону указательным пальцем, как пистолетом, продолжил: - Потому что за год жизни со мной уже можно было понять, что от меня ты романтики не дождешься!
- Ну и иди к черту!
- Ну и прекрасно! - ответил он, поворачиваясь и открывая дверь.
- Ты куда?
- Пойду, отпущу такси, твой телефон уже полчаса разрывается!
И вышел, хлопнув дверью. А она осталась, не понимая, как все так повернулось?!
***
Инна, на удивление, оказалась очень милой девушкой. И очень застенчивой. Конечно, вот так попади на стройку, где тысячи и тысячи мужчин, да еще и строителей! Дэниз вскоре представил их друг другу и, разговорившись с ней, Лере даже стало ее жалко. Поехать на стройку за мужем, все равно что жена декабриста в наше время. И каждый раз, проходя мимо, она старалась перекинуться с ней хотя бы парой слов. Она познакомилась и с Эмре, мужем Инны, высоким симпатичным турком, которого та всегда называла ашкым (моя любовь). Лера поначалу даже думала, что его так и зовут. Со смехом рассказывала Дэнизу, как чуть не обратилась так к Эмре. Дэнька тоже рассмеялся:
- Представляю глаза Инны, если бы ты назвала ее мужа 'моя любовь'!
С Инной они сблизились, и теперь та забегала к ней в кабинет почти каждый день. Приносила ей 'вести с полей', то есть новости со стройплощадки. Она работала переводчиком с турецкого, так что знала всю подноготную. Не то, чтобы Лере это было интересно или нужно, но почему бы не потрепаться по-женски?! Она уже забыла, когда разговаривала о косметике и нижнем белье. А тут тем более такой случай: пообщаться с русской женой турка! Они перешли на 'ты', хотя Лера и пыталась ограничить общение нейтральными темами, не переходя на личности, все равно подробности личной жизни то тут, то там всплывали в разговорах. Однажды Инна заглянула к ней с чашкой чая:
- Вы что опять с Дэниз-беем поссорились?
- С чего ты взяла? - удивилась Лера. Ну да утром была небольшая ссора, но так, ничего серьезного. Просто из-за накопившейся усталости, темноты, которая никак не могла уступить дневному свету и не отступающих зимних холодов, несмотря на весну на календаре. Она опять показывала свой 'золотой' характер.
- Да вся стройка знает, когда вы ссоритесь, а когда миритесь. По Дэниз-бею же все сразу видно. Если с утра пришел хмурый и дал всем нагоняй - значит, поссорился с женой. А если светится как солнышко, значит все в порядке, - и она мило улыбнулась ей.
Лере стало не по себе от того, что вся стройка в курсе из ссор и перемирий. Как бы она не ненавидела выставлять свои отношения напоказ, но стройка - большая семья, все новости разносятся очень быстро и все всё друг про друга знают. Она это знала, но уткнувшись в свою работу, как-то не задумывалась об этом.
- Ну немного повздорили утром, думаю за обедом помиримся, - отмахнулась Лера, пытаясь закончить разговор.
- Можно тебе задать вопрос? Почему ты не носишь кольца?
- Кольца? - она посмотрела на свои руки без колец и удивленно подняла глаза на Инну. - Какое кольцо?
- Обручальное! - удивилась в ответ Инна.
Какое-то время Лера пыталась сопоставить что при чем, наконец, ответила, найдя единственное логическое объяснение:
- Мы не женаты, - пожала она плечами.
- Не женаты? - Инна была так удивлена, что даже рот открыла, превратив его в большую букву О. - Все уверенны, что вы женаты. Дэниз-бей всегда тебя зовет женой.
- Да? - пришел черед удивляться Лере, причем ее удивление не уступало удивлению Инны. - Почему? - зачем-то спросила она.
- Наверное, потому что считает тебя женой, - пожала плечами Инна. - Но я, честно, зная турков, очень удивлена, что вы не женаты, вы так друг другу подходите и так друг к другу относитесь, как сложившаяся супружеская пара! Все уверены, что вы женаты! Очень странно! Тебя даже Ильхан-бей называет 'енге'.
И отвечая на немой вопрос Леры, продолжила:
- Ну в Турции так семья называет жену, типа нашей 'невестки'. Только там она 'енге' для всех, кто разговаривает с ее мужем или о ней.
- Действительно странно, - растерянно сказал Лера.
Зачем он это делает?! Зачем всем рассказывает, что она его жена?! Наверняка, чтобы рабочие-турки чего не подумали. Среди них еще сильны всякие предрассудки. А ей все равно!
Где-то в глубине, очень глубоко, что-то потеплело и послало по телу щемящую волну нежности, но Лера пресекла ее, заставив даже крохотную надежду если не умереть, то сидеть очень глубоко, не высовываясь. Он наверняка сказал про женитьбу только, чтобы успокоить ее тогда, когда она собралась уходить от него. Это не важно! Лера устала от этих качель - то надеяться, то все снова рушиться, потому опять ей подкидывают надежду, как будто играют с ней в кошки-мышки. Легче не надеяться и жить спокойнее.
***
- Ближе к обеду не забудь позвонить анне (маме). У нее сегодня день рождения, - напомнила она, прощаясь с ним в коридоре офиса перед тем кА разбежаться по своим кабинетам.
- Позвоню сейчас, а то к обеду забуду, - нахмурился Дэн, доставая телефон из заднего кармана джинсов.
- В Стамбуле сейчас пять утра. Она, конечно, будет рада твоему звонку в любом случае, но лучше сделать это, когда она проснется. Я тебе напомню ближе к обеду.
Весь день при малейшей свободной минутке она посылала ему смски напоминалки и каждый раз, видя его в коридоре, подносила к уху растопыренные большой палец и мизинец, напоминая о звонке. Каждый раз он хватался за голову и кивал. Тем не менее, когда вечером она устало повалилась на диван и решила проверить: 'Ты позвонил анне?'
- Блииин! - он скорчил смешную расстроенную рожицу.
- Ну, Дэнькаааа! - все ее труды были напрасными.
- Все! Звоню! - он демонстративно показал глазами на телефон, на котором уже набирал номер.
- И от меня передай привет, - прошептала она, когда он заговорил.
С его матерью они уже несколько раз разговаривали по телефону. Первый раз в парикмахерской, когда Дэн подстригался, сидя в кресле с мокрыми волосами. Он протянул ей звонящий телефон:
- Это мама, скажи, что я стригусь, перезвоню попозже.
Она хотела сделать ему страшные глаза, но он уже отвернулся к зеркалу.
- Добрый день, Ясмин-ханым, это Валерия.
- А, добрый день, Валерия, - сначала удивление, потом турецкая доброжелательность, слишком сладкая, чтобы принять ее за искреннюю.
- Дэниз сейчас подстригается. Просил передать, что позвонит вам попозже.
- А, хорошо! Спасибо! Как у вас дела? Я слышала в новостях у вас морозы сильные?
Так время от времени они начали перекидываться парой фраз.
Но все равно ведь это ничего не значило?!
***
А зима все не отпускала и продолжала давить на мозги холодом.
Однажды Лера, вернувшись с обеда, застала Костю хитро улыбающимся. Это было удивительно, у них в кабинете всегда царила напряженка и улыбались они редко.
- Ты чего это как кот, объевшийся сметаны?
- Да так...
- Ну колись! Чего случилось? - Лере тоже хотелось поулыбаться какому-нибудь поводу. Они как-то говорили с Костей, что друг другу уже как вторые муж и жена, проводят вместе времени больше чем со своими половинами. 'Глаза в глаза', как выражался Костя, потому что их столы стояли напротив. Поэтому скрывать друг от друга уже было нечего, все равно все разговоры по телефону, настроение друг друга выдавали любые изменения в личной жизни.
- Да, жена позвонила, завела, - слегка смутившись, сказал Костя. - Я ей вечером пообещал незабываемый секс. Отпустишь меня сегодня вовремя, а, начальник?