Такси уже ждало его, когда он вышел на улицу. Бекстрём сел на заднее сиденье, как обычно делал, чтобы не вдохновлять водителя на пустую болтовню.
— Как приятно возить комиссара, — сказал тот, однако явно не поняв намека. — Куда комиссар желает поехать?
— В Каролинскую больницу, — буркнул Бекстрём.
— Надеюсь, не случилось ничего серьезного.
Чертов идиот повернулся и посмотрел на него.
— В полной тишине, — добавил Бекстрём. «Идиоты. Откуда берутся все эти придурки и почему им нет конца?»
Анника Карлссон взяла с собой массу всего и, хотя считала, что распланировала все в деталях, задержалась на целых полчаса, прежде чем, вместе с малышом Эдвином и еще полудюжиной коллег на трех автомобилях, наконец смогла покинуть здание полиции Сольны. Она была немного раздражена, но Эдвин не замечал этого, его глаза светились от восторга. Единственное, что его интересовало, — куда направился комиссар.
— Он конечно же приедет туда, — сказала Анника Карлссон. — Ты наверняка скоро сможешь с ним встретиться.
— Вот здорово! — воскликнул Эдвин. — Жду не дождусь этого.
«Ты уже забыл, кто накормил тебя завтраком и дал чистую одежду утром», — подумала Анника, переживая легкий приступ ревности. Неужели никто никогда не прибьет этого жирного коротышку?
Из-за обычных пробок на выезде из города они задержались еще на полчаса, и, когда наконец припарковались у базы скаутов в дальнем конце острова Экерён, отставание от запланированного графика составляло целый час. Лагерь оказался пустым. Заведующий и большинство воспитанников отправились на автобусе на остров Хельгё с целью посетить развалины городища эпохи викингов. Остались только двое старших парней, чтобы следить за порядком, а также попробовать починить лодку, которая днем ранее села на мель во время тренировок и потеряла руль.
Парни, судя по их виду, сгорали от любопытства, но ни один из них не задал вопроса. Даже своему товарищу Эдвину, хотя он принадлежал к самым маленьким из тех, кто находился в лагере. Эдвин также не позволил себе ничего лишнего, только отдал честь на скаутский манер правой рукой и с большим пальцем, прижатым к мизинцу, прежде чем промаршировал в направлении ожидавшего полицейского судна.
Как только они отчалили, Анника Карлссон принесла извинения коллеге, командовавшему катером.
— Ничего страшного, — улыбнулся он.
Если не случится ничего срочного, он и его экипаж все равно должны были находиться в их распоряжении целый день, так что о возвращении ей тоже не стоило беспокоиться.
— Насколько я понимаю, речь идет об обнаружении трупа, — сказал он, понизив голос и покосившись на Эдвина.
— Черепа, — уточнила Анника Карлссон. — Но в нашем случае, похоже, он далеко не древний.
Больше ей в принципе нечего было сказать.
— И пацан нашел его, когда его послали собирать грибы?
— Да, но, на мой взгляд, он, похоже, нормально с этим справился. Для него это стало просто увлекательным приключением.
— На острове Уфердсён приключений хватает, — проворчал коллега и покачал головой. — Вы знаете, почему он получил свое название?
— Если верить Эдвину, из-за обитающих там привидений, — сказала Анника и улыбнулась.
— Наверняка все так и есть, но согласно истории не только из-за них.
— Расскажи, — попросила Анника Карлссон.
В старые времена, а точнее вплоть до конца девятнадцатого века, местные крестьяне летом использовали остров для выпаса домашних животных: коров, овец и коз, иногда той или иной лошади, которой требовалось отдохнуть от плуга. Их перевозили туда, как только остров покрывался травой. Небольшой остров, скорее островок площадью едва ли в сто гектаров, но достаточный для этого. Корма с лихвой хватало для десятка коров и значительно большего количества коз и овец. Живописный пейзаж вдобавок ко всему. И так продолжалось в течение многих поколений, пока уже более сотни лет назад не начали происходить события, из-за которых остров Бетесхольм поменял свое название на Уфердсён.
— В конце девятнадцатого века, в 1895 году по-моему, молния попала в находившийся там деревенский дом, в нем сгорели две смотревшие за животными работницы. А на следующее лето все стадо, всех коров и их телят, поразила какая-то таинственная болезнь. Они мёрли как мухи. Возможно, съели что-то ядовитое, но на том все не закончилось.