Только потом он достал свежий номер «Дагенс Индастри», чтобы в тишине и покое ознакомиться с последними изменениями на бирже.
И если верить газете, одним из самых успешных новичков там была игровая компания, акции которой его друг Гегурра помог ему купить. Ее котировки поднимались как на дрожжах, в чем комиссар не видел ничего особенно странного, поскольку данная деятельность осуществлялась на тех же принципах, как и его собственного кружка чтения в ту летнюю неделю уже скоро пятьдесят лет назад, когда он сидел в заключении в лагере скаутов на острове Тюресё, и его самыми верными клиентами были разные извращенцы.
«Не надо кончать Колумбийский университет, чтобы просчитать это, — подумал Бекстрём. — У них, наверное, черная дыра на самом верху, где у нормальных людей находится голова. — Он неодобрительно покачал головой. — Их жены и дети умирают от голода, а они проигрывают все домашние сбережения и даже продают детские вещи и игрушки через Интернет. Надо же до такого дойти».
Все находящиеся на борту обнаружили его, по большому счету, одновременно. И все на борту, с единственным исключением, обрадовались как дети. И больше всех Эдвин, который ведь и был ребенком.
— Комиссар! — закричал он, показывая на него и буквально излучая восторг.
А Бекстрём сидел с непроницаемой миной, словно и не заметил, что теперь не один, хотя наверняка услышал их с дальнего расстояния. Удобно откинувшись на спинку складного стула и читая газету. Носки и обувь он снял, чтобы охладить ноги в волнах озера Меларен. Комиссар Эверт Бекстрём, одетый в синий льняной пиджак, белые брюки для морских прогулок, соломенную шляпу наподобие панамы и солнечные очки.
«Я утоплю этого идиота, — подумала Анника Карлссон. — Если никто другой не захочет сделать это, придется мне самой. И на Ниеми, похоже, нельзя больше положиться. Даже он улыбнулся и восторженно покачал головой».
Глава 14
— Я уже начал беспокоиться. — Бекстрём посмотрел на свои наручные часы и дружелюбно улыбнулся Аннике Карлссон. — Вдруг с вами что-то случилось.
— Сам ты, как я понимаю, добрался сюда вплавь, — ответила Анника Карлссон, прекрасно зная, что подобное было совершенно для него невозможно.
— Нет, — сказал Бекстрём. — Меня подкинули на вертолете. Но, по-моему, я об этом предупреждал. Хочется прибыть вовремя, как ты понимаешь. Все-таки речь идет о расследовании убийства. Как дела с парнем, кстати? — спросил он и кивнул Эдвину, который был занят тем, что гладил полицейскую собаку.
— Пока, похоже, с ним все нормально. Произошедшее кажется ему увлекательным приключением, никаких кошмаров ночью.
— Он спал у тебя дома, — скорее констатировал, чем спросил Бекстрём.
— Да, — подтвердила Анника Карлссон. — А ты как думал? Я же не могла оставить его ночевать в камере в Сольне или отвезти назад в лагерь скаутов среди ночи?
— Само собой, я ничего подобного не думал, — заверил ее Бекстрём. — Лишь немного беспокоился за него. Парнишке ведь только десять лет, а когда сталкиваешься с такими вещами, и взрослому порой бывает несладко.
— Судя по моим впечатлениям, он не хочет назад в лагерь. Мы разговаривали об этом за завтраком, — сообщила Анника. «Хотя какая тебе разница».
— Лагерь все равно закрывается через несколько дней, — сказал Бекстрём. — Вопрос только в том, где…
— В эту ночь он может спать у меня, — перебила его Анника Карлссон. — Мы даже планировали вечером пойти в парк развлечений Грёна Лунд. Эдвин грозился победить меня в пятиборье. Потом родители должны приехать и забрать его.
— Звучит разумно, — согласился Бекстрём. — Кто позвонит им, ты или я?
— Можешь быть абсолютно спокоен, Бекстрём, я позабочусь и об этом тоже.
«Уж он-то точно ничем заниматься не будет», — подумала она.
— Есть еще одно дело, — сказал Бекстрём. — До того, как ты пришла ко мне вчера… пока он сидел и ел бутерброд… рассказал о главе скаутов. У него еще такое странное имя…
— Хаквин Фурухьельм, — напомнила Анника. — Я разговаривала с ним по телефону вчера вечером, чтобы не разыскивал парня напрасно. И что там с ним?
— Я хочу, чтобы ты допросила его. В качестве свидетеля, и не слишком с ним церемонься.
— По-твоему, он замешан в этой истории?
— Нет, — покачал головой Бекстрём. — Я и представить не могу, что он имеет какое-то отношение к нашему черепу.
— Зачем мне тогда его допрашивать?
— Все эти вожаки скаутов вызывают у меня не лучшие ассоциации, — сказал Бекстрём и кивнул в знак подтверждения своих слов. — Довольно плохие, точнее говоря.