Однако на этот раз все началось со звонка в его собственную входную дверь, и то, что, как довольно быстро выяснилось, оказалось крайне трудным расследованием, ему доставили прямо на дом, как теплую пиццу.
В тактичном, но одновременно довольно настойчивом сигнале, прозвучавшем в его квартире, в принципе не было ничего таинственного, поскольку Бекстрём раньше слышал его много раз и прекрасно знал, кто обычно вторгался в его частную жизнь таким образом. «Малыш Эдвин», — подумал комиссар, хотя это казалось странным, ведь, когда они в последний раз виделись за неделю до Янова дня, парень рассказал ему о своих планах поехать в летний лагерь со скаутами и вернуться назад только через месяц, в конце июля.
Глава 2
Вплоть до нежданного звонка в его дверь это был обычный рабочий день Бекстрёма. Поскольку стояла замечательная погода, он позвонил на работу и сообщил, что, к сожалению, будет вынужден все утро трудиться дома. Государственному полицейскому управлению срочно понадобилась его помощь в одном трудном деле, которую ему проще всего было оказать посредством собственного домашнего компьютера, не занимаясь напрасной беготней.
А потом он сидел у себя на балконе, ел фрукты и читал утренние газеты в тишине и покое. После чего принял душ, тщательно оделся, в соответствии с предсказаниями синоптиков для еще одного прекрасного шведского летнего денька в той приятной жизни, которую он сегодня вел, прежде чем наконец вызвал по телефону такси, доставившее его к зданию полиции Сольны. Уже за час до обеда Бекстрём оказался в своем по большому счету пустом офисе. Половина его сотрудников находились в отпуске, поскольку не понимали, что именно лето лучше всего подходит для отдыха, если ты предпочитал делать это в рабочее время и за казенный счет. Ведь при малочисленном штате просто-напросто и речи не могло идти об участии в каких-то слишком трудозатратных авантюрах, независимо от желания руководства. Оставалось только перелистывать старые газеты и прекращать зашедшие в тупик дела. Короче говоря, избегать всего, что не носило срочный характер и не могло повлечь за собой больших проблем.
Сначала ему, как обычно, пришлось прогуляться по офису и убедиться, что никто из его помощников не занимается чем-либо, способным разрушить размеренную летнюю жизнь. Но все выглядело спокойно: пустые комнаты, коридоры и письменные столы, обычные лентяи, сидевшие в кафетерии и болтавшие обо всем, происходящем между небом и землей, что не касалось работы. Закончив с рутинной проверкой, Бекстрём ввел себе в автоответчик сообщение о том, что после обеда он будет находиться на совещании и планирует вернуться на работу только на следующий день.
Потом он на такси добрался до Юрсгорден, чтобы перекусить в кабаке, чье местоположение сводило почти к нулю опасность столкнуться с каким-нибудь улизнувшим с работы коллегой. Там для начала он закусил селедкой, добавив к ней холодное чешское пиво и рюмку русской водки, исключительно для улучшения пищеварения. После чего последовал бифштекс с еще одним бокалом пива и более солидной порцией водки для компенсации действия поданного к мясу жареного лука. А закончив трапезу кофе и коньяком, он сел в третье за день такси, чтобы поехать домой и хорошо отдохнуть после обеда, что с лихвой заслужил.
Бекстрём проснулся всего за четверть часа до того, как Эдвин позвонил в его дверь. Хорошо отдохнувший, в отличном настроении и с кристально ясной головой, комиссар даже успел смешать себе первый вечерний коктейль, прежде чем знакомый сигнал нарушил его покой. Примерно в тот момент, когда он мысленно уже начал строить планы, как ему закончить еще один рабочий день.
«Странно», — подумал Бекстрём. С одной стороны, это был типичный звонок малыша Эдвина. С другой, согласно собственным словам мальчугана, подтвержденным его матерью, с которой Бекстрём столкнулся на лестнице всего несколько дней назад, Эдвин находился в летнем лагере скаутов на острове Экерён на озере Меларен по меньшей мере в трех десятках километров от дома, где жил. И ждали его домой не ранее чем в конце следующей недели.
Бекстрём, конечно, был самым известным и уважаемым полицейским Швеции. Живым символом безопасности, на которую имели право все граждане страны. Непоколебимым утесом, за которым любой мог найти защиту в наше злое и неспокойное время. Именно так все приличные и нормальные люди смотрели на него, имея на то веские основания, и таковым Бекстрём сам считал себя. Впрочем, существовало слишком много других, не разделявших это мнение и готовых без толики сомнения использовать обычный сигнал Эдвина, лишь бы подобраться к комиссару вплотную и ранить или убить его. Это в конце концов дошло и до его недалеких работодателей, давших ему право носить служебный пистолет даже в нерабочее время.