«Надежда растаяла как дым, — огорчился Бекстрём. — Мы получили комика себе на шею».
— Сейчас, пожалуй, Чико может начать, — вмешалась Анника Карлссон, пытаясь разрядить обстановку.
«Какими радостными все вдруг стали, — подумал Бекстрём. — Этому не будет конца. Мне пора завязывать с этим и заняться чем-то другим. Хотя чем другим, интересно?»
Фернандес с помощью подключенного к компьютеру проектора показал фотоснимки. Сначала находки Эдвина, потом пули, лежавшей внутри ее, которую он сам извлек.
Нижняя челюсть черепа отсутствовала, но в остальном он находился в хорошем состоянии. Никаких так называемых отметин от инструмента или оставленных когтями или зубами животных. Никаких следов более старых повреждений, возникших в результате болезней, несчастных случаев или тому подобного. За исключение пулевого отверстия как раз посередине правого виска. Но, несмотря на состояние, находка Эвина могла пролежать на острове достаточно долго.
Это череп женщины, продолжил Фернандес. Он, конечно, не был остеологом, но имел достаточно знаний, чтобы определять пол скелетов. Череп взрослой женщины. Пожалуй, от двадцати до пятидесяти лет, но помимо этого он ничего сказать не мог.
Относительно пули и того, как был произведен выстрел, у него оказалось больше данных. Свинцовая пуля, 22-го калибра, обычной модели. Так называемый малокалиберный патрон, констатировал Фернандес. Вероятно, стреляли из ружья, хотя сам тип боеприпаса и прочие следы, которые ему удалось обнаружить, не исключали использование револьвера или даже пистолета того же калибра.
По второму пункту у Фернандеса также имелось вполне определенное мнение. Речь шла о выстреле с близкого расстояния, с дистанции максимум полметра, но, вероятно, гораздо меньшей. Если опуститься на уровень догадок, то стреляли в упор, приставив ствол к виску жертвы.
Изучая череп в микроскоп, он обнаружил остатки частиц воспламеняющего заряда и пороха в кости вокруг входного отверстия. Оно было очень аккуратным, что говорило о высокой скорости пули в момент контакта с костью.
— Примерно такой результат получается, если делать дыроколом дыру в листе бумаги, отверстие получается с ровными краями, — объяснил Фернандес. — Скорость такой пули довольно быстро уменьшается по мере удаления от ствола. Само собой, пуля наверняка сможет продырявить череп, находящийся на расстоянии двадцать и больше метров, но с увеличением дистанции до головы, в которую стреляешь, растет вероятность появления трещин на краях входного отверстия.
— Убийство или самоубийство? — спросил Бекстрём.
— Я считаю, это убийство, — ответил Фернандес. — Во всяком случае, пока никто не убедил меня в обратном.
— У тебя есть идеи о том, как все могло происходить? — уточнил Стигсон. — Прежде чем прозвучал выстрел, я имею в виду.
— Кто-то поднимает ружье к голове жертвы. Она вскидывает руку в попытке защититься, отворачивается в сторону, поскольку испугана, подобное спонтанное движение человек делает чисто рефлекторно, преступник приближает ствол и нажимает на спуск. Но, конечно, мы не можем исключать и самоубийство, — продолжал он. — Выстрел в правый висок, а люди в большинстве своем правши. Хотя, если речь идет о ружье, трудновато дотянуться до спускового крючка, когда ты собираешься стрелять себе в висок. Самое простое, если самому надо свести счеты с жизнью, всадить себе пулю в лоб или сунуть ствол в рот, следовательно, локализация входного отверстия говорит против версии самоубийства.
— Но люди ведь стреляют в себя гораздо чаще, чем когда их таким образом убивают другие, — возразила Кристин Олссон.
— Да, примерно в пять раз, — согласился с ней Фернандес. — Но только не женщины. Почти все, кто стреляется, мужчины.
— Когда это случилось, по-твоему? — уточнила Анника Карлссон.
— Я не знаю, — пожал плечами Фернандес. — Возможно, год назад. А возможно, пятьдесят лет назад, хотя череп и находится в идеальном состоянии. Точно не скажу.
— Я думаю, все произошло примерно от года до пяти лет назад, — заявил Бекстрём, наклонившись вперед на своем стуле. — И по-моему, наша жертва спала, когда в нее стреляли. Она лежала на левом боку. Левая рука под головой. Преступник подкрадывается к ней, прижимает ствол к виску и спускает курок.
«Подобное всегда срабатывает», — подумал он. Внезапно все, даже самонадеянная Анника Карлссон, открыли рот и уставились на него.
— Почему ты так считаешь? — спросила Анника.
— Такую картинку я вижу перед собой, — ответил Бекстрём, кивнул еле заметно с полузакрытыми глазами, как бы самому себе, и поднял обе руки с целью усилить впечатление. — Такую картинку я вижу перед собой, если вы понимаете, что я имею в виду.