– Ну…
– Женька-Женька, – тепло улыбнулся он. О чём теперь рассуждать, открывать глаза на очевидное, наставлять на путь истинный. Другие проблемы на носу. – А ты коляску уже выбрала?
– Ну, да, – она посмотрела на Богдана. – Рано ещё покупать.
– Личный автомобиль рано, согласен, коляску можно и купить, – он подмигнул окончательно растерявшейся Крош.
Консультант упорно нахваливал модели, от цен на которые Жене точно хотелось перекреститься. Её выбор был значительно скромнее, но либо модель не проходила в лифт, либо была неподъёмной, либо техническая часть вызывала вопросы у Богдана. Они долго спорили, пока не сошлись на приемлемом варианте, с условием, что покупает Богдан, а Женя рассчитывается с ним постепенно, в течение полугода, например.
Богдану тогда показалось, что Женя странно себя ведёт, нервничает, озирается, по дороге домой прятала слёзы. Расспрашивать не стал, достаточно откровений на один раз. Вероятно, она чувствовала себя неловко из-за навязанной щедрости или подсчитывала долговые обязательства, или поддалась банальному перепаду настроения. Он не замечал капризов беременных у Крош, она не вздыхала, что хочет клубнику в три часа в ночи в ноябре, ей не было жарко, душно или холодно. Не исключено, что она попросту не показывала свои слабости. Держала дистанцию с квартирантом, он не возражал. Эмоционально привязываться к посторонней, а главное – беременной женщине, он не желал.
Глава 16
После работы поехал к Лизе, а по приезду долго сидел в машине, не желая подниматься в квартиру. Секса хотелось, Богдан отдавал должное мужской природе, но именно Лизу не желал. Приятней включить порно и передёрнуть, чем изображать чуткого любовника с женщиной, не вызывающей ничего, кроме природной реакции.
Лиза позвонила, елейно поинтересовалась, долго ли ещё Богдану добираться, паста остывает. Хозяюшка, мастерица на все руки, заботушка… Он набрал воздух в лёгкие и выдавил, что уже припарковался, идёт. Взял с заднего сидения дежурный букет и направился решать половые проблемы самым нерациональным способом из всех возможных: подставляя собственную шею под молот матримониальных планов Лизы.
В программу вечера входили итальянская кухня, романтическая музыка, льстивые улыбки. И сносный минет, если бы не желание намотать волосы на кулак, взяв инициативу в свои руки. Оттрахать податливый рот с той силой, в которой нуждался. Лиза не приемлет движений члена во рту, ей спокойнее контролировать процесс. Имеет полное право, да и Богдану не хотелось сталкиваться с рвотным рефлексом из-за неуместных экспериментов. Минет – всегда минет. Как бы дерьмово ни отсосали – всё равно хорошо.
Половой акт тоже фейерверком не назвать. Богдан видел, Лиза попросту устала, ей бы принять ванну, завалиться с книжкой или сериалом, а не изображать из себя гетеру, в надежде поймать мужика в силки брака. Проволохавшись в миссионерской позе, доведя до оргазма, он поставил Лизу раком и быстро, размашисто поимел, получив собственное высвобождение и подобие удовлетворения. Утром история повторилась, пришлось натягивать счастливое лицо, не морщась целовать чужие губы и целый день гасить неясное, бродившее раздражение вкупе с неудовлетворённостью.
По пути зашёл в магазин, купил фруктов – начинался сезон мандаринов, хурмы. Дома закончились грейпфруты и яблоки. В «общей» комнате с балконом привычно горел свет, значит, Женя снова топчется, готовит или строчит на швейной машинке. Матроскин наших дней, а не Крош.
Однако квартира встретила неясным гулом, мужским голосом на повышенных тонах. Женя стояла, подпирая кухонную мебель, сложив руки в замок на груди, живот от этого выпирал особенно сильно. На диване сидел гость – мужчина, скорее парень, от силы тридцати лет, и что-то недовольно выговаривал хозяйке квартиры.
Богдан решил не вмешиваться, прошёл в свою комнату, включил ноутбук, начал гонять новостную ленту, стараясь не прислушиваться, его не приглашали. Женя видела, что он пришёл, кивнула, никакого знака, просьбы о помощи не подавала. И всё-таки что-то в этом визитёре было не так… Или в самой Жене? Защитная поза, напряжённое тело, вплоть до коленей, выглядывающих из-под широкого платья.
Парень тоже показался Богдану нервным. Дёрганное постукивание пяткой по полу, перебор пальцев по коленям в недорогом дениме, расстёгнутая до третьей пуговицы рубашка, будто в квартире душегубка.