Просидев еще час в заточении, выйти за дверь я так и не решилась. Раньше я не была такой трусливой. Работа, где постоянные встречи с преступлениями и человеческими пороками, наложила явный отпечаток на мою психику. Пришлось все-таки позвонить Николаевичу. Он отнесся к моему звонку совершенно спокойно, сказал, что быстро приехать не сможет, надо нажать тревожную кнопку и ждать охрану, в крайнем случае, возьмут плату за ложный вызов. Охрана приехала через семь минут, все проверили, помогли закрыть, проводили до машины. По дороге, я убеждала себя обо все забыть, но, въехав на территорию дачного кооператива, вновь почувствовала себя неуверенно, а уж когда у ворот своего дома увидела прислонившуюся к забору машину с выключенными фарами, стало страшно. Ничего лучшего в голову не пришло, как быстро проехать мимо. В зеркале заднего вида я видела, что у стоящей машины включились фары, мне сигналили, мигали. Остановившись на безопасном расстоянии, в фигурах, бежавших мне на встречу, я, наконец-то, узнала моих дорогих «старичков». Похоже, я уже просто гоню.
Надежда Петровна с ведерком окрошки, плюшками и вишневой настойкой. Они опять все дружно примчались на поддержку с ночевкой. Господи, как же мне повезло, так хотелось и мне сделать для них что-то хорошее. Мы снова играли в лото, они беззлобно подшучивали над моими страхами, я не обижалась, что есть – то есть.
Николаевич спросил:
- Может, возьмешь отпуск, отдохнешь?
Но мне не казалось, что это хорошая идея. Никаких желаний куда-то поехать одной не было, а закрыться и сидеть дома, перспектива незавидная, буду, как верная подруга «декабриста», ждать предложений Мишки.
Утром, легкомысленное отношение к моим страхам пришлось пересмотреть. Ключ в скважину замка на двери офиса не вставлялся, а при ближайшем рассмотрении оказалось, что замок пытались вскрыть. Кроме того, охрана сообщила, что в течение ночи трижды срабатывала сигнализация, и приезжал наряд, но ничего не обнаружил.
«Старички», отойдя в сторонку, посовещались и решили, полицию не привлекать, вызвать специалистов по «взлому» замков, а меня отправили к Надежде Петровне пить чай и ждать звонка.
Узнав о попытке взлома замка, Надежда Петровна, не на шутку, разволновалась и сказала:
- Я же говорила, не надо с ними связываться, не по Сеньке шапка.
- С кем связываться?
- Прости, Вика, если ты не знаешь, значит, так нужно, проходи, мне кажется, ты никогда дальше прихожей у нас не была.
- Да, это так.
- Бери тапочки, проходи в комнату, будь, как дома, а я на кухню, чайник поставлю.
Квартира может много рассказать о своих хозяевах, во время расследований, часто именно это место служит точкой отсчета дальнейших действий. Сейчас, мне представлялась интересная возможность, познакомится с жильем хорошо знакомых, замечательных людей. Что новенького смогу я о них узнать? Это был сплошной «handmade».
В комнате, как в музее, хотелось все потрогать руками, обо всем расспросить, но Надежда Петровна, отвечала на мои вопросы как бы нехотя, невпопад, такой встревоженной я ее еще не видела. Я перестала расспрашивать, молча, пила чай и наблюдала за Надеждой Петровной. Она, казалось, забыла о моем присутствии. Мысли ее были путанные, никакой картинки не складывалось, разве только, черный квадрат. Я извинилась и поехала, она в ответ только кивнула.
Тревога передалась и мне. Как же я ничего не заметила и почему мне никто ничего не говорит? Что происходит? По дороге, я немного успокоилась, поняла, что, если спрошу в лоб, мне ничего не скажут, раз уж так решили. Придется прикинуться, что я ни о чем не догадываюсь.
Замок уже был заменен, Николаевич с Васильевичем что-то бурно обсуждали, но при моем появлении резко замолчали, и оба стали делать вид, что работают. На самом же деле, сердились на мое появление, явно им нужно было договорить. Но я, обидевшись, на то, что от меня что-то скрывают или и, вовсе, не доверяют, не спешила пойти им на встречу. Наконец, Николаевич раздраженно сказал:
- Вика, пойди, полчаса погуляй, очень нужно поговорить, и без обид.
Тут я осознала всю серьезность происходящего и без вопросов пошла гулять. Такими «старичков» я никогда не видела, хотелось помочь, но, видимо, пока лучше не мешать.