Изучая вакансии юриста, с удивлением обнаружила, что все, как один, работодатели ограничивают возраст тридцатью пятью. Короче, еще несколько лет, и со мной никто беседовать не будет. Однако, старею.
Даже попытки звонков от Мишки прекратились. Если вдруг, с ним что-то случилось, мне никто ничего не сообщит, потому что я ему «никто и звать меня никак». Под впечатлением грустных мыслей решила съездить на кладбище. Был бы жив Николаевич, он бы все узнал. Что-то надо делать, только не знаю что.
Спешить было некуда. Второй час я сидела на скамейке, думала обо всем и ни о чем, о вечном и мелких глупостях. Очень уютная получилась оградка, Надежда Петровна сама успела убедиться в этом. Почему-то нестандартно короткая скамейка, только для двоих, причем близких, с «далекими» сидеть так близко неприлично. Им всем троим было по семьдесят шесть, Надежда Николаевича на год старше. Разве им столько дашь? Вспомнилось, как мы катались на лодке и Васильевич от смеха выпал за борт, как играли в лото, как они по первому зову, а чаще и без него приезжали меня поддерживать. Интересно, они меня видят сейчас?
Когда я почувствовала, что со мной рядом кто-то сел, мне стало не по себе. Боясь пошевелиться, я рассматривала ботинки, рядом сидевшего. Ни у Васильевича, ни у Николаевича таких ботинок я не наблюдала. Они были добротные, замшевые, цвета топленого молока и, как ни странно, очень чистые. Что бы дойти от ворот кладбища и не запачкать подошвы, нужно было лететь.
- Здравствуйте, Виктория Викторовна! Не испугал? Выдержка у вас потрясающая.
- Здравствуйте, Эдуард Александрович! Испугали, но мысль о ваших чистых ботинках, говорила о вашем не земном происхождении, а тут уж и бежать и кричать бесполезно.
Тут я увидела рядом стоящую машину.
- А разве сюда на машине можно? Вам, наверное, можно.
- Давно подъехал, наблюдаю за вами, а вы не замечаете. Что-то случилось?
- Друг пропал, пришла за помощью к своим старичкам.
- Считайте, что уже помогли, говорите, кого будем искать.
- Эдуард Александрович, мы не случайно здесь встретились?
- Лучше, считайте, что случайно.
- Как скажете.
Посидели, помолчали, он явно хотел что-то мне сказать, но не решался.
-Эдуард Александрович, вы правильно сомневаетесь, Васильевич меня перехваливал. На самом деле я мало чего могу, иногда ничего не могу. Находясь рядом с человеком, да еще, если удастся заглянуть ему в глаза, я точно могу сказать, о чем он в данный момент думает, иногда немного больше, но это уже, когда как, без гарантий. Хотите, проверим? Смотрите мне в глаза и думайте о своем вопросе, попробую угадать.
Он молча кивнул, но всем своим видом показывал, что все это ему категорически не нравилось.
- Эдуард Александрович, хотите, просто забудем о нашей случайной встрече?
- Да, не обижайтесь вы, Виктория, давайте попробуем.
- Вас интересует один очень простой вопрос: «жив или нет один человек»? Кроме того, что он преступник, у вас к нему какие-то личные счеты.
- Это – правда. Де-факто он умер и похоронен на этом кладбище. У меня есть сомнения и косвенные доказательства, что это не так.
- После того, как я первый раз заметила, что фотографии мертвых отличаются от фотографий живых, я много раз получала подтверждения этому. Могу попробовать.
- Здесь недалеко, давайте пройдемся к его могиле.
- Боюсь, ошибиться, это не фотография, рисунок на мраморе. Давайте, я не буду ничего вам пока говорить, нужна обычная фотография.
- Прошу следовать за мной.
- Звучит угрожающе.
- Виктория, это просто издержки профессии. Скажу честно, никогда в жизни, не обращался ни к каким гадалкам и предсказателям, продолжаю сомневаться.
- Будем прощаться?
- Поехали.
Меня одну надолго оставили в странной комнате. От нечего делать, я пыталась по интерьеру, предметам определить для чего она предназначена, но не было даже версий. В комнате не было ни одной бумажки, никаких папок, книг, телефонных аппаратов. Хорошая, кожаная мебель, кожаные панели, с глубоко утопленными, мебельными гвоздями. Понимая, в какой организации нахожусь, моя фантазия разыгралась, мне уже казалось, что в каждой дырочке от гвоздя «торчат глаза и уши». Возможно, у них такие комфортные пыточные?