Он через стол смотрел на Перри Мейсона.
- Насколько я понимаю, вы выступаете адвокатом от семьи, - сказал Блэкман.
Взгляд Мейсона был тяжелым и спокойным.
- Я представляю мисс Челейн при аннуляции управления капиталом, оставленным ей отцом, осуществлявшемся доверенным лицом. Я также представляю Артура Кринстона, как здравствующего члена фирмы "Кринстон и Нортон". Разговор шел еще о том, чтобы мне представлять и исполнителя завещания, но я не могу одновременно представлять и здравствующего партнера и исполнителя завещания.
Блэкман улыбнулся и в его улыбке промелькнула доля зависти.
- Хорошо вам. Такие гонорары грядут.
- Что вы хотите со мной обсудить? - холодно спросил Мейсон.
Выражение лица Блэкмана изменилось.
- Я пришел сообщить вам, что представляю Питера Девоэ, шофера, который обвиняется в убийстве.
- Версия обоснована? - небрежным тоном спросил Мейсон.
- Вы сами знаете, что это за дело, - поморщился посетитель.
- По правде говоря, не знаю, - ответил Мейсон, принимая беззаботный тон. - Я был настолько занят другими аспектами, что у меня просто не было времени поинтересоваться убийством.
- Чушь! - громогласно заявил Блэкман.
Мейсон достойно изобразил негодование.
Посетитель наклонился вперед и постучал кулаком по столу.
- Послушайте, Мейсон, вы думаете, что хитрее всех. Я хочу, чтобы вы знали, что на этот раз против вас работает не менее хитрый.
- Что все это значит?
- Я хочу сказать, что вам не удастся сидеть, купаясь в деньгах и не впутывая никого из _в_а_ш_и_х_ клиентов, в то время, как вы прокладываете Девоэ путь на виселицу.
- Я никому не прокладываю путь на виселицу.
Блэкман заерзал под холодным взглядом адвоката, сидевшего по другую сторону стола.
- Послушайте, я говорю о фактах, - продолжал Блэкман. - Здесь нас никто не услышит. Мы можем договориться - вы и я. Вы знаете, что это за игра. Вы защищаете лиц, обвиненных в совершенных преступлениях, когда вам за это хорошо платят. Я делаю то же самое. Когда вы представляете определенное лицо, вы защищаете только его и никого больше. Вы готовы вступить в схватку со всем миром, но отстоять права своих клиентов.
- Естественно, - бесстрастно ответил Мейсон. - Это долг любого адвоката.
- Конечно. Я только хочу поставить вас в известность, что _я_ буду верен _с_в_о_е_м_у_ долгу.
- Продолжайте, - предложил Мейсон. - Вы сказали или слишком много, или ничего. Я еще не решил, что именно.
- Хорошо. Я имею в виду следующее. Вы держите эту мисс Челейн в тени и делаете это очень умело. Против Питера Девоэ имеются только косвенные улики, да, кстати, и слабоватые улики. Он лежал пьяным на кровати и _к_т_о у_г_о_д_н_о_ мог подложить трость к нему в комнату, а две тысячи долларов - в карман брюк.
- Вы забываете о показаниях Дона Грейвса, - напомнил Мейсон, который фактически видел, как совершалось убийство. Вы забываете о том, что, в соответствии с показаниями Кринстона, Эдвард Нортон собирался послать за шофером, когда Кринстон уходил от него.
- Я ни о чем не забываю, - многозначительно ответил Блэкман, воинственно глядя на Мейсона. - И, главное, я не забываю, что в дело каким-то образом замешана женщина.
- Правда? - спросил Мейсон с вежливым интересом.
- Да, - кивнул Блэкман. - И не притворяйтесь удивленным. Вы знаете это не хуже меня.
- Что знаю?
- Что Дон Грейвс видел женщину в кабинете в тот момент, когда совершалось преступление.
- Дон Грейвс не сказал ничего подобного в заявлении, которое сделал полиции, - заметил Мейсон.
- Заявление, которое он сделал полиции, не имеет значения, - возразил Блэкман. - Имеет значение то заявление, которое он сделает в суде, когда его вызовут для дачи свидетельских показаний.
Мейсон посмотрел в потолок и сказал ничего не выражающим тоном:
- В случае, если его слова в суде будут отличаться от первоначального заявления полиции, то его свидетельские показания не будут иметь должной силы, в частности, в отношении присутствия в кабинете женщины.
- Может быть, может быть.
Какое-то время они молчали, а потом Блэкман снова заговорил:
- Хорошо. Теперь вы знаете мою позицию. Вы контролируете все деньги в этом деле, а я представляю человека, которого сделали козлом отпущения. Я хочу добиться взаимопонимания с семьей и кое-что получить. В противном случае, я сделаю тайное явным.
- Что вы имеете в виду под взаимопониманием? - спросил Мейсон.
- Я хочу, чтобы члены семьи дали полиции понять, что они не горят желанием мстить, а если Девоэ и совершил преступление, то сделал это в пьяном виде. Их удовлетворит и непредумышленное убийство. А потом мне хочется получить кое-какие деньги.
- Вы имеете в виду, что хотите, чтобы Фрэнсис Челейн заплатила вам за то, что Пит Девоэ признает себя виновным в непредумышленном убийстве, чтобы заглушить скандал? Вы именно это пытаетесь сказать?
Блэкман с достоинством встал.
- Думаю, коллега, что вы прекрасно поняли цель моего визита. Я честно обрисовал свою позицию и не собираюсь отвечать на сделанный вами в грубой форме вывод.
Мейсон отодвинул стул от стола, тоже встал, широко расставив ноги, и горящими от гнева глазами посмотрел на посетителя.
- Не думайте, Блэкман, что вам удастся провернуть подобное, - заявил он. - Мы здесь одни. Вы скажете мне, что хотите, причем прямо и без увиливаний.
- Не притворяйтесь дураком. Вы знаете, что я хочу.
- Что вы хотите?
- Деньги.
- Что вы готовы предоставить взамен?
- Я помогу вам оставить мисс Челейн на заднем плане.
- В такой степени, что Пит Девоэ признает себя виновным в непредумышленном убийстве?
- Да.
- Он виновен в непредумышленном убийстве?
- Ну какое, черт побери, это имеет значение? - раздраженно воскликнул Блэкман. - Я же сказал вам, что он признает себя виновным в непредумышленном убийстве.
- Сколько вы хотите?
- Пятьдесят тысяч долларов.
- Это слишком много для гонорара, - заметил Мейсон.
- Но не для работы, которую я собираюсь проделать.