Он с трудом повернул голову ближе к Мороску. Тот наклонился. О'Мара плюнул ему в лицо.
Коротышка засмеялся.
— Продолжай, Мороск, — сказал он. — Он все еще дерзок. Он хочет показать свою храбрость.
Мороск снова щелкнул зажигалкой. По щекам О'Мары побежали слезы. Его голова свалилась набок, изо рта вырвался придушенный стон.
— Достаточно, Мороск, — сказал коротышка, — думаю, что он заговорит. Расскажет ему, что мы с ним сделаем, если он не заговорит. Расскажи про иголки…
И Мороск рассказал О'Маре. Он рассказывал ему свистящим шепотом, почти касаясь его лица, испытывая при этом явное удовольствие.
И О'Мара заговорил. Он говорил тихим монотонным голосом, больше похожим на стон. Одна сторона его лица была в крови, губы разбиты. Он говорил с трудом.
— Этого человека зовут Куэйл… он из Международной холодильной компании… небольшого роста, голубо… глазый…
Он замолчал, так как дверь внезапно открылась.
Коротышка, который теперь держал «люгер» в руках, резко повернулся. Мгновенно после этого последовал выстрел от двери. Мороск захрипел и упал лицом вниз. Одновременно коротышка бросил пистолет в вошедшего и попал ему в лицо. Тот отпрыгнул, в этот момент коротышка бросился к дверям и исчез. В комнате был слышен грохот его шагов по голым доскам.
Гость быстро пересек комнату и стал, глядя на О'Мару. Последний тупо смотрел на него.
— Меня зовут Тодрилл. Впервые я жалею, что не пунктуален.
Тодрилл вел машину на большой скорости. Это была спортивная машина с поднятым верхом и боковыми стеклами. Стрелка спидометра колебалась между пятьюдесятью пятью и шестидесятью милями в час. О'Мара обратил внимание на то, что, хотя машина была иностранного производства, а номер французский, приборная панель была английской. Это его удивило.
Тодрилл был крепким, хорошо сложенным мужчиной где-то между тридцатью пятью и сорока. Он излучал добродушное веселье, и казалось, что ничто, кроме землетрясения, не может вывести его из себя. Лицо у него было круглое, глаза большие, карие, широко поставленные. Волнистые темно-русые волосы выбивались из-под коричневой вельветовой шляпы. Руки у него были необычными — с короткими плоскими пальцами. О'Мара заметил, что эти пальцы слишком коротки для широкой ладони. Рука настоящего работяги.
Интересный тип этот Тодрилл. Где его нашел Куэйл? Если это Куэйл нашел его. Возможно, Танга открыла Тодрилла… Никогда ничего не знаешь с Куэйлом. Люди приходят и уходят, но их тщательно отбирают для конкретной работы: всегда так, как надо. «Никогда, — подумал О'Мара, — Куэйл не ошибался, подбирая людей для определенной работы».
Он сидел рядом с Тодриллом и наблюдал за ним. Он подумал, что хотя Тодрилл и не был пунктуален вечером, сейчас он компенсировал потерянное время. Он умел водить машину. Он сидел, склонившись к рулю, как обычно сидят автогонщики, не отрывая глаз от дороги, и незажженая сигарета торчала у него изо рта.
«Практичный человек Тодрилл», — подумал О'Мара. Он посмотрел на свою поврежденную руку, которая висела на перевязи, сделанной из галстука. Тодрилл смазал ему обожженные пальцы моторным маслом из запасной банки и перевязал руку двумя носовыми платками. О'Мара надеялся, что масло было чистым.
Боль в руке бешено пульсировала, поднимаясь от кисти к плечу. За исключением этого, О'Мара чувствовал себя неплохо. Прохладный вечерний воздух, который проникал через боковое стекло, и фляжка неплохого бренди, которую он держал в здоровой руке, были причиной его хорошего настроения в данный момент.
Тодрилл сбавил скорость на крутом повороте.
— Я бы догнал его, — сказал он, — если бы не знал некоторых обстоятельств и этого человека. Я знаю его. Это Наго. Он работает на «вервольф» с тех пор, как нацисты решили, что они больше не будут существовать как партия.
Я знаю все о нем. Он употребляет наркотики — и сильно. К тому же пьет. Он не в форме ни умственно, ни физически. Его упрямство, иногда поражает. — Он передвинул окурок в другой угол рта. О'Мара при этом сделал еще один глоток из фляжки.
Тодрилл продолжал:
— Сейчас только четверть восьмого. И это очень хорошо. У Наго нет машины. Если бы я не задержался, чтобы испортить у него карбюратор, я появился бы раньше. Но это было необходимо. А что может сделать Наго? Все, что он может, это поехать в Сант-Лисс и ждать там поезда. До восьми поездов нет, а мы там будем, раньше. Наго не сможет найти никакого транспорта отсюда до Сант-Лисса, кроме попутной машины. Но он не осмелится сделать это, потому что ему нужно держаться вдали от больших дорог. Резонно?