— Есть, и очень хорошая. Четкая, как волнорез в море.
— Что вам нужно? — спросил Куэйл. — У Гелвады есть деньги и неограниченный кредит. Танга сделает все, что вам потребуется. Она прелестна, не правда ли, Шон, и умна.
— Ничего не могу сказать о ее уме. Она домашняя и уютная.
— Я скажу ей это, — засмеялся Куэйл. О'Мара ухмыльнулся:
— Я уже сказал, — и продолжал: — Мне нужен контакт со Вторым отделом. Дайте мне парижского резидента и кого-нибудь для черной работы. И попросите дать мне хорошую связь здесь или где-нибудь поблизости с человеком из маки или Сопротивления. Мне все равно, кто он, лишь бы он был нашим человеком. Я хочу использовать его для поддержки, когда это будет необходимо. Можете ли вы это устроить?
— Договорились, — ответил Куэйл. — Через час я позвоню и дам имена.
— Хорошо, — сказал О'Мара.
— Вы проделали огромную работу. Вы уверены, что чувствуете себя хорошо?
— Какая чепуха! Не думаете же вы, что эти ублюдки могли действительно что-то сделать со мной?
— Нет, — сказал Куэйл задумчиво, — конечно, я не думаю так.
— Питер, — спросил О'Мара тихо, — где, черт побери, вы нашли эту Тангу. Я никогда не видел ничего подобного.
Он закашлялся в телефон, так как в этот момент Танга вошла в комнату.
— А, значит, она вошла, — догадался Куэйл. — Не потеряйте ее, она бесценна — да вы и сами скоро узнаете это. Удачи, Шон.
— Вам тоже, — ответил Шон, повесил трубку и сказал:
— Еще немного бренди, пожалуйста. Позовите сюда Гелваду, садитесь возле меня и слушайте.
Она принесла бренди и сказала:
— Сегодня вам больше не нужно пить. Лучше поспите. Я домашняя женщина и могу быть хорошей няней.
— Это смешно, — улыбнулся О'Мара, — но женщина предпочтет, чтобы ее назвали безобразной, но не домашней. — Он внимательно посмотрел на нее одним глазом и продолжил: — Действительно, в вас что-то есть. Когда-нибудь я вам это скажу. А сейчас позовите Гелваду.
— К вашим услугам. Я здесь для того, чтобы прислуживать вам. — И она вышла из комнаты.
О'Мара сбросил простыню, спустил ноги с кровати и сел, рассматривая забинтованную ногу. Он встал сначала на одну ногу, затем осторожно на вторую и попытался идти. Вскоре он отказался от этой попытки и вернулся в кровать.
Танга и Гелвада вошли в комнату. На Гелваде был хорошо сшитый смокинг, шелковая рубашка, муаровый шелковый галстук. Он выглядел шикарно.
Гелвада принес и поставил два стула к тумбочке. Подвигая стул Танге, он сказал:
— Поздравляю, О'Мара. С благополучным выздоровлением, я надеюсь.
— Мы будем поздравлять друг друга, когда закончим дело. Я связан ногой на несколько дней, но и так сделать можно многое. Есть у кого-нибудь сигареты?
Гелвада достал сигареты и прикурил их. Затем О'Мара сказал:
— Одно из двух обстоятельств совершенно ясно. Я скажу вам, каковы эти обстоятельства. Этот Тодрилл был нацистским агентом, достаточно опытным, должен сказать. Куэйл знал об этом и хотел узнать, каковы намерения Тодрилла. Очевидно, у Куэйла были подозрения, что между гибелью агентов в районе Гуареса и Тодриллом была какая-то связь. Но он искал подтверждения этому. И воспользовался мною, чтобы найти эту связь.
— Думаю, что я и нашел, — продолжил О'Мара, ухмыляясь. — Танга была с Эппсом в Париже. Эппс вне подозрений, но он дурак. Он принимал все, что говорил Тодрилл, за чистую монету. Он верил ему, потому что Тодрилл был освобожден из немецкого концлагеря, куда его специально посадили — старый трюк, — и Тодрилл ему много порассказал о своей работе на французское Сопротивление. Во всяком случае, не имея, возможности проверить, Эппс все это принял на веру. Понятно?
— Понятно, — сказал Гелвада, а Танга кивнула.
— Куэйл выбрал сложный путь, — продолжал О'Мара. — Он пристроил меня здесь под именем Филиппе Гареннса — опустившегося пьяницы, прекрасно зная, что нацистам известно, кто я. И ждал, что произойдет. Я приехал сюда и начал работать на Воланона. Пил всякую дрянь и опускался все ниже. Кто-то решил, что нужно попробовать заставить меня говорить и узнать, кто мой хозяин. Эппс узнал об этом и передал Куэйлу через Тангу.
Танга кивнула.
— Я очень возмущена. Я верила в Эппса. Куэйл заставил меня верить.
О'Мара засмеялся.
— Вы должны знать, что Куэйл никогда не допустит, чтобы его левая рука знала, что делает правая. Вполне очевидно, Эппс получил эту информацию от Тодрилла. При этом он верил Тодриллу. Почему бы и нет? Разве Тодрилл не пришел и не рассказал ему, что, как он узнал, два нацистских агента — Мороск и некий Наго — собираются приехать в Сант-Брие и заставить Филиппе Гареннса, на самом деле, как им известно, О'Мару, говорить. Разве он не сделал этого? И глупый Эппс поверил ему.