— Ты имеешь в виду, что я должен дать ей хорошую возможность посмотреть фотографию?
— Совершенно верно, — ответил О'Мара.
— И конверт с документами?
— Он будет находиться в кармане пиджака, когда отдашь его ей.
— Понятно, — сказал Гелвада, — Если она захочет посмотреть их, когда я буду ванной, — все в порядке.
— Да, если она захочет посмотреть их, все будет в порядке.
Гелвада немного подумал, а затем сказал:
— А если нет? Предположим, я возвращаюсь из ванной и нахожу ее занятой пришиванием пуговицы. Предположим, что она нашла фотографию и возвращает ее мне, ничего не говоря и делая вид, что она ее не смотрела. Что мне тогда делать?
— Она посмотрит на нее. Она женщина, а женщины любопытны. Если она исключение, которое подтверждает правило, и вернет фотографию, спроси, смотрела ли она ее. Если же она ответит отрицательно, попроси посмотреть.
— Думаешь, мне придется делать это? — спросил Гелвада.
— Нет, не думаю. Я думаю, что она все же посмотрит карточку.
— Что дальше? — спросил Гелвада. О'Мара пожал плечами и сказал:
— Решай это сам, Эрнест. — Он посмотрел на Гелваду. — Вот женщина, которая любила Тодрилла. Она утверждает, что он был честным французом. Она любит его, потому что он служил Франции. И вот она видит фотографию. Видит человека, которого она любила, в объятиях другой женщины. Она узнает место, где сделала фотография.
— А где она была сделана? — спросил Гелвада. — Я могу узнать?
— В конторе «Гаража Воланона».
— Но как она узнает место? Разве она была в конторе?
О'Мара улыбнулся.
— Вот это я и хочу узнать. Если она посмотрит фотографию, если она узнает место, а, я думаю, она узнает, она вынуждена будет что-то предпринять.
— Понятно, — сказал Гелвада, — ты думаешь…
— Неважно, что я думаю, — прервал О'Мара. Его голос был почти грубым. — Неважно, что я или ты думаем. Нам нужно знать. И это поможет нам узнать. — Гелвада пожал плечами и сказал:
— Хороший способ, — его голос смягчился, и он продолжал: — Итак, я вернулся из ванной. Предположим, что Эрнестина подняла фотографию, посмотрела ее, узнала своего возлюбленного в объятиях графини. Она также узнала место, где была сделана фотография. Она знает, что фотография сделана в гараже Воланона. Что же она предпримет?
— Я не знаю, — сказал О'Мара. — Это следующее, что я хочу выяснить.
Наступила пауза, а затем Гелвада сказал:
— Кем только я ни был в своей жизни. Но подопытным кроликом я еще, кажется, не был. — Он саркастически улыбнулся. — Итак, я должен стать несчастным животным, на котором ставят эксперименты.
— Если тебе это нравится то да, ты подопытный кролик, Эрнест.
— Хорошо понимаю, — Гелвада кивнул головой. — Что-нибудь еще?
— Да. Иди и собирайся. Поторопись. Возьми взятую напрокат машину, возвращайся в Сант-Лисс и верни ее. Иди в театр и посмотри игру своей подружки еще раз. Потом уведи ее домой. По дороге домой скажи, что скоро должен уехать, но надеешься, что ненадолго и что захочешь увидеть ее снова. И пусть это звучит убедительно.
— Это будет звучать очень убедительно, — сказал Гелвада. — Это все?
— Все.
Гелвада вытащил из кармана кожаный бумажник и положил в него фотографию. О'Мара протянул ему незапечатанный конверт из плотной бумаги и сказал:
— Положи в карман в таком виде. — Гелвада взял конверт и сказал:
— Ну, я отправляюсь. Я соберу свои вещи и оставлю сумку в спальне. Затем отправлюсь.
— Пока, Эрни.
— Пока, — Гелвада улыбнулся. — Все будет в порядке.
О'Мара наблюдал за ним, пока он шел по тропинке через лужайку.
О'Мара молча пил кофе. Затем поставил чашку и посмотрел на Тангу. Он подумал, что она выглядит очень привлекательно в приглушенном свете лампы с розовым абажуром, стоящей на столе. На ней было длинное вечернее платье из желтого шифона. Длинные рукава на запястьях были перехвачены узкими вельветовыми ленточками того же фиолетового цвета, что и пояс, завязанный спереди так, что длинные концы почти доставали до пола. На шее было ожерелье из аметистов, оправленных в золото.
— Вы замечаете, что не сказали ни слова во время обеда? — спросила Танга. — Это наводит на размышления.
— Я так не считаю, — сказал О'Мара. — Можно еще кофе? Платье очень-очень красивое, но, я думаю, вам следует переодеться после обеда.
— Ну, что же. Если вы так считаете… Что мне надеть?