— Здесь я с вами не согласен. Впрочем, посмотрим. Я не люблю причинять людям боль без необходимости — не то, что я совсем против этого. Фактически, причинение людям боли, как часть моей работы, даже дает мне удовлетворение. И вы должны понимать, что время поджимает. Я не могу долго возиться с вами. Поэтому перейдем к делу.
— Мы тратим время. Почему мы должны тратить слова на эту дрянь? — Глаза Эрнестины блеснули.
— Мадам, — сказал Розански, — я счастливый обладатель двух военных пропусков, подписанных в британском посольстве в Париже. У меня также имеются два оформленных паспорта. Эти бумаги предназначались для О'Мары и его сотрудников — возможно, для вас или для Гелвады, которого сегодня убили. Мне нужно узнать только одно, что даст мне возможность завершить мою работу и уничтожить Куэйла.
— Я ничего не скажу, — ответила Танга.
Он продолжал, как если бы ничего не слышал:
— Я хочу узнать о вас, где может находится Куэйл. Очевидно, он сменил адрес своей штаб-квартиры, но все равно он где-то в Лондоне. Вы скажете мне, где он, и скажете мне правду.
— Я не знаю, где он. Но если бы и знала, я бы вам не сказала.
— Вы лжете, мадам, — улыбнулся он. — Давайте попробуем освежить вам память. Поможем вам не лгать. Я обнаружил, что, когда люди чувствуют сильную боль, они обычно говорят правду. — Он посмотрел на Эрнестину.
— Что?.. — спросила она.
Он вытащил толстую, наполовину выкуренную сигарету изо рта и сказал:
— Сигарета — не слишком быстро и не слишком медленно. Я всегда считал, что сигарета очень эффективна с женщинами.
Эрнестина взяла сигарету у него из рук и аккуратно держала ее в пальцах. Она стояла перед Тангой, глядя на нее.
— Говори… свинья.
— Нет, — сказала Танга.
Эрнестина протянула руку, расстегнула Танго жакет, оттянула ворот блузки и приложила зажженную сигарету к белому телу.
— Ну, и как тебе это нравится, француженка? — Танга зашипела сквозь сжатые зубы. Розански сказал небрежно:
— Стоп. Дай ей несколько секунд на размышление. Потом продолжай.
— Конечно, — сказала Эрнестина. — Вам следует подумать вот о чем, мадам. Первый ожог не очень страшен, второй намного хуже. Третий почти невыносим. Когда дойду до четвертого, вы будете, я уверена, достаточно сговорчивы.
Танга молчала. Когда Эрнестина прижгла ей кожу в пятый раз, она разрыдалась. После шестого она заговорила. Розански вздохнул и сказал покровительственно:
— Действительно очень мужественная женщина. — Он медленно встал.
Танга, скорчившись, сидела на стуле. Она тихо плакала.
— Что с ней делать? — спросила Эрнестина.
— Важно, конечно, чтобы она умерла, — сказал Розански. — Но нужно, чтобы ее тело нашли не скоро. Если его вдруг найдут, нам не поздоровится. Кто-нибудь, зная, что Тодрилла нет в живых, возможно полиция, сможет сюда заявиться.
— Возле дома есть сарай, — сказала Эрнестина. — Думаю, дверь не заперта. Сейчас узнаю.
Она вышла из комнаты и пошла по коридору. Вдалеке послышался звук машины. Розански насторожился. Звук приближался. Стал слышен скрип тормозов.
Розански выключил свет и быстро пошел по коридору. На лужайке за домом встретил Эрнестину, возвращавшуюся из сарая.
— Тихо, — сказал он быстро. — Немедленно в машину. Кто-то приехал. Нам нужно убираться. Это наш единственный шанс.
Они сели в машину. Услышав стук в парадную дверь, Эрнестина медленно отпустила сцепление и машина двинулась к воротам.
— Не по главной дороге. Сверни направо, спускайся вниз. Свернешь на главную дорогу позже. Быстрее.
Она так и сделала. Выехав на дорогу, она прибавила ход.
— Не спеши, — сказал Розански. — Они сейчас будут заняты женщиной.
— Я хотела бы посмотреть, как она умирает…
— Карла, — сказал Розански спокойно. — Ты всегда была дурой. Я научился никогда не желать невозможного. Успех за нами.
Когда машина промчалась по длинному повороту, которым кончалась окружная дорога вокруг Гуареса, Эрнестина прибавила ход. На спидометре было шестьдесят шесть миль в час. Длинная белая дорога лежала перед ними, сверкая в лунном свете.
— Если бы мы только успели, — сказала она. — Если бы только мы могли добраться туда раньше, чем…
Розански прервал ее скучным голосом:
— Интересно, почему ты так возбуждена, Карла. И не нужно спешить. Я не хотел бы, чтобы ты так гнала машину. — Он сидел, откинувшись на пассажирском сидений, куря сигарету.
— Хорошо, — сказала она тихо, и уменьшила скорость. Стрелка спидометра опустилась до пятидесяти и там замерла.
Розански продолжал:
— Тебе нечего волноваться. Я думаю, что тело Гелвады нашли и уведомили полицию. Они, похоже, связали это убийство со смертью твоего мужа и Наго. Они сразу же отправились в дом, где жил Тодрилл.