Я сглотнула, приходя в себя, и посмотрела в сторону поста, чтобы узнать, видел ли мой испуг лейтенант. Однако, мужчины там не оказалась. Очевидно, он отошёл в туалет.
Я вздохнула, повернула голову к Инид и снова отскочила, как ошпаренная. Она всё ещё смотрела на меня, только… Не из изолятора, а стоя прямо передо мной! Я не верила своим глазам. За секунду и совершенно бесшумно девушка покинула свою тюрьму.
Выглядела молодая девушка очень странно и даже страшно. На ней совершенно не было одежды, и белая кожа с каким-то синюшным оттенком, что бывает у мертвецов, выглядела, мягко говоря, шокирующе. Тонкие руки кончались длинными костяными пальцами. Жёлтые утолщённые ногти были обгрызены, обломаны, или даже вырваны с корнем. А её длинные волосы… Они словно лишились необходимости подчиняться законам физики и торчали во все стороны, в частности вверх. Словно были наэлектризованы.
– Время… на исходе, – раздался из её уст очень тихий, словно из потустороннего мира голос, – Ты… должна… остановить его… Он… ищет… книгу… Но только… твои родные… знают, где она…
Вдруг её тело замерло, даже едва покачивающиеся волосы. А потом… Стало рассыпаться в прах, не оставляя на паркете ни следа. Неожиданно что-то схватило меня и притянуло тело вперёд. С ужасом я узрела, как в мгновение ока передо мной появилась Инид. И, наклонившись ко мне, дыхнула ужасным смрадом:
–Услышь их!
От увиденного, моё сознание погрузилось в спасительную тьму.
* * *
Я рывком поднялась с пола на ноги. Огляделась. Поняла, что всё ещё нахожусь на первом этаже, перед изолятором. Александр, наконец, вернулся на свой пост, улыбнувшись мне. А я стояла и пыталась прийти в себя, осознать, было ли произошедшее каким-то сном или чудовищной явью.
Так или иначе, заглядывать внутрь палаты Инид я не стала. Хотя была почти уверена, что сейчас она сидела своём углу, обняв колени. Я пошла умылась холодной водой, выпила большую кружку крепчайшего чая и всё же вернулась к своим обязанностям.
После ужина, когда я возвращалась на пост, мечтая о том, как окажусь в своей тёпленькой кроватке, потягивая свежесваренное какао, я заметила какое-то движение за окном. Мне, наверное, из-за постоянного нервного напряжения, почему-то показалось, что это подбираются сатанисты и вот-вот ворвутся сюда. Хотела уже предупредить лейтенанта, который, похоже, собирался тут ночевать, но его опять не оказалось на месте.
– Уугуу! – раздался громкий крик неаккуратно приземлившегося на подоконник и едва не разбившего стекло филина, – Уугуу!
Я, снова перепугавшись, даже разозлилась на птицу – так и до инфаркта доведут. И тут же застыла, я, вспомнив байку завхоза, в которой филины, севшие на дом и ухающие, были предвестниками страшной беды.
– Доча! Доченька! – из палаты, ничего не видя перед собой отчего-то полностью почерневшими глазами, вышла Настя. На этот раз Николай прибежал оперативно. С уже готовым шприцем седативного.
– Что у неё с глазами? – в недоумении спросила я.
– Я… я не знаю, – ошеломленно ответил мужчина, – Давай сначала успокоим её, а потом займёмся осмотром.
Мы начали загонять готовившуюся к выписке женщину в угол, но та неожиданно вцепилась доктора:
– Куда вы их дели? Где моя семья?
Чья-то ловкая рука сзади отняла у Николая шприц. Я удивлённо повернула голову и встретилась взглядом с самой старой пациенткой нашей больницы. Её глаза также заволокла тьма.
– Вы все будете гореть в аду, – ухмыльнулась она беззубым ртом и… Воткнула мне в спину иглу, – Геенна огненная ждёт вас…
В голове резко потемнело. Коридор стал вращаться, а фигуры передо мной – расплываться. Притяжение земли стало в несколько раз сильнее, и я, не в силах ему сопротивляться, сначала села, а потом упала на бок. Мир снова померк.
* * *
Медленно и не торопясь сознание возвращалось в измученное тело. Всё расплывалось в глазах, и я никак не могла сфокусировать зрение. Коридор почему-то оказался залит каким-то сюрреалистическим красным светом, я пыталась понять, реально это или же последствия укола… Пол подо мной оказался отчего-то мокрым, и у меня мелькнула мысль, что это маленькое море, из которого я выплыла в этот странный мир. Руки и ноги слушались меня очень плохо, мне пришлось потратить некоторое время, дабы хоть как-то овладеть ими.