– Магнус! – Я попыталась прикоснуться к нему, но девушка ударила меня по руке.
– Отойди немедленно! – приказала она.
Блэквуд утянул меня за собой. Я послушно шла за ним, вслушивалась в безумные крики и всхлипы Магнуса.
Держа в руках посохи, мы с Блэквудом сидели у входа в подземелье. Я никак не могла унять дрожь в коленях. Посмотрела на небо. Свет стал красным, солнце достигло линии горизонта. У меня застучали зубы, и это никак не было связано с наступающей прохладой ночи.
– С ним все будет в порядке. – Блэквуд был напряжен, готовый в любой момент вскочить и действовать. – Магнус до смешного удачлив, и это не может так просто взять и оборваться.
Но он говорил без убеждения.
Чтобы проверить открытую местность вокруг нас, Блэквуд встал и прошел немного вперед, но я чувствовала, что атак больше не будет: такой тишины, как перед нападением, уже не было.
Крики Магнуса стали потихоньку затихать. Ох, пусть это будет хороший знак.
– Фамильяр должен был укусить меня, а не его… – Я вертела Кашку в руках, проводя пальцами по резным листьям плюща, которые украшали мой посох. Едва уловимый голубой свет мерцал в одном из завитков.
– Не стоит так думать. – Блэквуд снова сел рядом со мной.
Далеко под нами рычали волны. Я ткнулась носом ботинка в мягкую землю, рисуя стрелы и круги. Не было ада страшнее ожидания.
– Я знаю, ты жалеешь, что мы сюда приехали, – произнесла я наконец, не в силах больше выносить молчание.
Блэквуд пожал плечами. Обыденность этого движения была для него нехарактерна.
– От нас не было никакого проку в Лондоне. Но по крайней мере, здесь мы что-то можем найти, – сказал он.
Уайтчёрч был прав: я не выношу чувствовать себя бесполезной. В этом мы с Блэквудом определенно были похожи. Что еще могло бы заставить его каждое утро вставать и тренироваться в обсидиановом зале еще до восхода солнца? Я пристально вгляделась в резьбу на моем посохе, а затем посмотрела на его. Точь-в-точь такой же.
– Иногда мне кажется, что мы абсолютно одинаковые, – вырвалось у меня.
– Да. – На его губах появился легчайший намек на улыбку. Он на секунду взял Кашку и провел пальцами по резьбе. Волоски вдоль моих шейных позвонков тут же встали дыбом. В ощущениях была какая-то странная интимность.
– Все в порядке. Заходите, – позвала наконец девушка.
Мы тихонько зашли внутрь и обнаружили Магнуса лежащим на свернутом в рулон кителе, подложенном ему под голову. Его рука была перевязана, грудь ровно поднималась и опускалась, когда он дышал. Он слабо улыбнулся, когда мы с Блэквудом вошли.
– Это самый странный доктор из всех, кого я встречал, – пробормотал Магнус, разглядывая рыжеволосую девушку. Та налила воды в какую-то плошку, чтобы сполоснуть ее, и многозначительно посмотрела на Магнуса. – И пока что – самый умелый, – добавил он.
Она добродушно улыбнулась, забросила свои инструменты в мешок и закинула его на плечо.
– Здесь немного душно. Мне нужен воздух.
Не сказав больше ни слова, девушка прошла мимо нас и вышла наружу.
– Надо поблагодарить ее, – сказал Блэквуд и вышел вслед за ней. Я поняла, что он хотел лучше понять нашу загадочную спасительницу.
Даже с зажженными свечами здесь было сумеречно. Приближалась ночь; клочок неба в трещине наверху потемнел до темно-фиолетового. Я создала из пламени горящий шар и подвесила его над головой.
– Хоуэл? – пробормотал Магнус.
Я заставила его лежать спокойно:
– Тебе надо отдохнуть.
– Тогда побудь со мной. Смейся моим шуткам и скажи мне, что я чудесный… – Он поморщился от боли.
– Я не уверена, что от меня будет много проку, – с облегчением сказала я. Было не похоже, что он стоит одной ногой в могиле.
– Мне надо тебе сказать… – Магнус сглотнул, затем продолжил: – Мне жаль, что я так вел себя на корабле.
Я не знала, что ответить. Чтобы занять себя, взяла один из мехов с водой и наполнила чашку.
– Я просто хотел, чтобы мы общались нормально. – Он, поморщившись, завозился, и я помогла ему сесть, почувствовав тепло его тела. – В последний раз, когда мы виделись, я… сказал то, чего мне не следовало говорить. Я скучаю по тебе, Хоуэл. – Магнус утомленно улыбнулся. – Это так ужасно – не иметь возможности шутить с тобой вместе.
Я тоже скучала по совместным шуткам.
– Друзья? – спросил он.
Я молчала, пока подавала ему воду и пока он пил. Потом произнесла:
– Я хочу, чтобы мы были друзьями. Но… – Я прикусила губу и заставила себя закончить: – Я не хочу ничего, кроме дружбы. Правда.
Именно это я и имела в виду: в конце концов, у меня был Рук, и на то, что я когда-либо испытывала к Магнусу, случившееся наложило свой мрачный отпечаток. Он торжественно кивнул: