У миссис Уилкокс отвисла челюсть.
– Занимаясь приготовлением ужина и развешивая украшения, – добавила Ариэль, – не скупитесь на помещения для прислуги. Я хочу, чтобы этот праздник в Бельтере запомнили надолго. А теперь ступайте! Ещё многое предстоит сделать.
– Да, миледи, – сказала экономка, её глаза засияли. На выходе из гостиной она остановилась. – Вы ведь не уедете опять? Он в вас ужасно нуждается.
– Никакая сила не сдвинет меня с места, – пообещала Ариэль. Она сама ужасно нуждалась в муже.
Сочельник
Фальконер даже думать не хотел о возвращении в пустой дом. Он так устал душой, что не заметил, как ярко освещён особняк, но, войдя в прихожую, с удивлением почувствовал ароматы сосны и остролиста.
Он остановился, заморгав при виде картины, которая предстала перед его глазами. Коридор был увит гирляндами из зелёных ветвей с ягодами и бантами. На стремянке стоял лакей и добавлял последний штрих к декору, обрамляя блестящими листьями остролиста настенное зеркало.
– По чьему указанию всё украсили? – спросил Фальконер.
Пока лакей в панике искал ответ, ясный, звонкий голос произнес:
– По моему указанию, Джеймс.
Её голос Фальконер узнал бы где угодно, но, услышав его так неожиданно, он поверить не мог, что она действительно находится здесь. Даже обернувшись и увидев, как по коридору к нему идёт жена, он был уверен, что у него галлюцинации. В изысканном платье с отделкой из алой ленты, со светлыми локонами, перехваченными сзади чёрным бархатным бантом, Ариэль, наверняка, являлась иллюзией, рождённой его отчаянными мечтами.
Но она определённо выглядела как настоящая. Остановившись перед ним, Ариэль проговорила:
– Сходите посмотрите на ёлку, прежде чем подняться наверх, чтобы освежиться и переодеться к ужину.
Он озадаченно последовал за Ариэль в утреннюю гостиную, где стоял терпкий аромат вечнозелёных растений и сладковатый запах горящих яблоневых дров. Ариэль показала на стоявшую в углу высокую ель.
– Дерево выбрал Паттерсон. Красивое?
– Ариэль, почему вы вернулись? – хрипло спросил Фальконер.
– Я ваша жена, а Бельтер - мой дом, – тихо ответила она. – Где же ещё мне быть на Рождество?
– Я велел вам провести праздники с друзьями!
Она сцепила пальцы перед собой так сильно, что побелели костяшки.
– Когда мы поженились, вы предложили мне дом. А теперь вы отказываетесь от своего предложения?
– Вам здесь не место. – Его сердце пронзила боль, словно в него вонзили нож. Фальконер полагал, что Ариэль понимает, что им не суждено быть вместе, и принимает это, но, очевидно, нет. Теперь ему придётся сказать об этом вслух, испытав адские муки, и снова её прогнать. – Не стоит губить свою жизнь из-за неуместной преданности, Ариэль. Мы вступили в брак лишь по расчету. Я практически вдвое старше вас, а вы почти ребёнок.
– Я достаточно взрослая, чтобы быть вашей женой, – парировала она.
Джеймс отошёл в тёмный конец гостиной, отчаянно пытаясь удержать оборону.
– Мне никогда не была нужна жена.
– Но теперь она у вас есть, – тихо сказала Ариэль. – Почему вы от меня убегаете, Джеймс? Я знаю, что не отличаюсь особым умом, но я вас люблю. Неужели мысль, что мы будем по-настоящему женаты, настолько невероятна?
– Любите? –проговорил он, не в силах скрыть свою горечь. – Разве может такая красивая девушка полюбить такого мужчину, как я?
Его слова подействовали словно искра на трут.
– Как вы смеете! – яростно произнесла Ариэль. Не зря говорят, в тихом омуте черти водятся. – Только потому, что я считаюсь красавицей, неужели вы думаете, что у меня нет сердца? Неужели вы полагаете, что я настолько поверхностна, настолько ослеплена собственным отражением в зеркале, что не вижу ваш ум, силу и доброту? Вы оскорбляете меня, милорд.
– Я не хотел вас оскорбить, Ариэль, – обречённо сказал он, – но разве можно полюбить человека, не увидев его лица?
Её голубые глаза сузились.
– Если бы я была слепой и ничего не видела, вы бы сочли меня неспособной полюбить?
– Конечно, нет, но это совсем другое.
– Вовсе нет! – Её голос смягчился. – Я влюбилась в вас из-за ваших слов и поступков, Джеймс. По сравнению с ними внешность не имеет большого значения.
Когда чёрные складки его мантии колыхнулись, Ариэль поняла, как сильно он взволнован, но ещё не убеждён. Опустившись на колени у ёлки, она вытащила папку с рисунками, которую для него принесла.