Без всяких предисловий отец объявил:
– Ты не хотела выходить замуж за Гордстона, а теперь и не придётся. Появился ещё один претендент на твою руку. Даже не взглянув на тебя, лорд Фальконер желает взять тебя в жёны.
– Лорд Фальконер? – потрясённо проговорила Ариэль, и её мысли вернулись к тёмной загадочной фигуре, которую она видела лишь мельком. – Как он может хотеть жениться на девушке, с которой даже не знаком?
– Спроси его сама, – ответил сэр Эдвин. – Он в гостиной и хочет с тобой поговорить. – Усмехнувшись, Хоторн сделал шаг назад и жестом пропустил её вперёд. – По всей видимости, ты невольно станешь моим спасением. Нельзя сказать, что я плохо поступаю по отношению к тебе, дорогуша. У тебя есть выбор между двумя богатыми, титулованными мужьями! Многие девушки дали бы руку на отсечение, чтобы оказаться на твоём месте.
Ариэль сомневалась, что многие девушки пожертвовали бы конечностью ради привилегии принудительного выбора между отвратительным старым развратником и безликим человеком, известным как Мрачное чудовище, но она всё же прошла мимо отца с высоко поднятой головой.
Она мельком подумала о своих распущенных волосах, но времени привести себя в порядок не оставалось. В этом её отец оказался прав: веди она себя как юная леди, потягивая чай, вместо того чтобы бродить по полям, Ариэль была бы готова к такому важному разговору. Конечно же, если бы она надела подобающий наряд, то боялась бы гораздо меньше.
Ариэль вошла в гостиную, ощущая на своём предплечье тяжёлую руку отца. Мрачное чудовище Бельтера тёмной тенью стояло перед незажжённым камином так неподвижно, что складки его одеяния казались вырезанными из камня. Пытаясь скрыть дрожь в руках, Ариэль сцепила их за спиной.
– А вот и девушка, – громко объявил сэр Эдвин. – Перспектива получить от вас знаки внимания так воодушевила мою дочь, что она бросилась бежать вниз по лестнице! Ариэль, сделай реверанс его светлости.
Она послушно присела.
– Оставьте нас, сэр Эдвин, – сказал человек в капюшоне.
– Но это неприлично. – В голосе баронета звучали доброжелательные нотки, но в его суровом взгляде читались сомнения, что в его отсутствие она скажет то, что нужно.
– Оставьте нас! – резко повторил Фальконер. – Я поговорю с мисс Хоторн наедине.
Когда её отец неохотно вышел из комнаты, Ариэль украдкой вытерла влажные ладони о юбку. Несмотря на все его слова и поступки, она с сожалением смотрела ему вслед, потому что знала его хорошо, чего не могла сказать о пугающем человеке у камина. Даже без капюшона его было бы трудно разглядеть, потому что он стоял в самой тёмной части комнаты.
Фальконер повернулся к ней.
– Ваш отец объяснил, почему я хочу с вами поговорить?
Не доверяя своему голосу, Ариэль кивнула.
Такого приятного баритона она в жизни не слышала, а повелительный тон, которым он обращался к её отцу, исчез. Сейчас в нём звучала скорее робость.
– Не бойтесь меня, Ариэль. Я попросил вашего отца уйти, чтобы мы могли спокойно поговорить. Я знаю о вашем затруднительном положении и хочу помочь. К сожалению, единственный способ - это женитьба.
– Вы знаете о Гордстоне? – удивлённо спросила она.
– Ожидая баронета, я случайно услышал ваш разговор.
Ариэль невольно прикоснулась пальцами к своей щеке, на которой уже проявлялся синяк. Тут складки мантии Фальконера слегка задрожали и атмосфера изменилась, словно над комнатой нависла грозовая туча.
Ощутив неловкость при мысли, что незнакомец слышал о произошедшем между ней и отцом, Ариэль покраснела и опустила руку. По-видимому, Мрачное чудовище Бельтера было джентльменом настолько, что его расстроила жестокость её отца.
Но это не давало ответа на более простой вопрос. Думая о тех самых пресловутых оргиях, она спросила:
– Почему вы предлагаете незнакомке стать вашей супругой?
– Ни одну юную леди нельзя принуждать к браку с Гордстоном. Я вообще не собирался жениться, поэтому, предлагая вам защиту своего имени, я ничего не теряю. – Его тон стал напряжённым. – Именно это я и предлагаю: дом и защиту моего имени. Я не стану требовать... супружеской близости.
Её румянец вернулся, на сей раз обжигающе горячий. Служанки всегда понижали голос, когда речь заходила о брачном ложе или о совсем не супружеском стоге сена. Ариэль предположила, что это может иметь отношение к оргиям, но больше ничего дельного ей в голову не пришло.