– Завтра я работаю. Буду дома с часу до двух.
Я смог лишь кивнуть и не прощаясь вышел за дверь. День клонился к вечеру, и на площади показались первые гуляки. Невзирая на дождь, местные щеголи были разодеты в пух и прах. Я в своем мятом плаще выглядел полным дегенератом. И чувствовал себя соответственно. С мисс Гувер я вел себя как мальчишка! Когда такое бывало?
Не оглядываясь, я зашагал в сторону мэрии. Больница оказалась ровно там, где было обещано. Среди окружавших площадь зданий прошлого века трехэтажная кирпичная коробка смотрелась как одинокий прыщ на подбородке. Внутри тоже все было устроено по-современному: прямые линии, неудобные кресла для посетителей, бледная краска на стенах… Симпатичная медсестричка, которая встретилась в холле, подсказала, где искать морг. Я прошел по длинному прямому коридору со множеством дверей и свернул на неприметную лестницу, ведущую в подвал.
Внизу было холодно. Я плотнее затянул пояс плаща и стукнулся в дверь с табличкой «Морг». Ответа не последовало, поэтому ничего не оставалось, кроме как войти без разрешения. Внутри оказалось просторное помещение с белым кафелем на стенах и бетонным полом, натертым до блеска; было ослепительно светло от лампы над прозекторским столом. После полумрака, царящего на лестнице, я на секунду растерялся. Встал в дверях и сощурился, будто застенчивый очкарик, подпирающий стенку на школьном балу.
– Доктор Белл! Вы здесь?
– Детектив! – фигура в белом выплыла из-за огромного шкафа с заспиртованными препаратами, – Я почему-то думал, что за отчетом вы пришлете напарника.
– Ему и так работы хватает в участке, – глаза потихоньку привыкли к свету, и я разглядел знакомую лысину патологоанатома, – Значит, пуля у вас? Что удалось узнать?
– Немногое. Отчет пока не готов, я к вечеру занесу его в участок, а сейчас так все расскажу и покажу. Идемте.
Белл поманил меня за собой. Обойдя шкаф, мы оказались перед распахнутой дверью, откуда так и тянуло морозным воздухом. Вот где располагалась настоящая покойницкая! Здоровенная квадратная комната с каменными стенами, покрытыми инеем. Четыре каталки для мертвецов: три пустые, а на четвертой – труп, прикрытый белоснежной простыней с багровыми пятнами.
Парень, который проектировал это уродливое здание, по-видимому, планировал устроить здесь мясную лавку с огромным морозильником или логово психопата. Готов поклясться, что в полу я увидел сток для крови. Меня передернуло – разумеется, только от холода. Белл сделал вид, что ничего не заметил, и откинул простынь. Шумер лежал все в той же скрюченной позе. Одежда на спине была задрана, а кожу украшал свежий аккуратный разрез.
– Трупное окоченение еще не разрешилось, так что пришлось повозиться, – заметил док с недовольной миной, – Самому мне его не разогнуть, а звать наших санитаров не хочу, эти амбалы от улик места на месте не оставят.
– Позднее тело можно будет выпрямить? – поинтересовался я.
– К похоронам будет как огурчик. Думаю, я проведу нормальное вскрытие завтра. В целом картина такая: пуля пробила печень. Парень наверняка вырубился от болевого шока и истек кровью, скорее всего, не приходя в сознание. Время смерти, как и предполагалось, от полуночи до половины первого.
– Пулю извлекли?
– А как же! Вот она, – Белл порылся в кармане халата и протянул мне полиэтиленовый пакетик с уликой внутри, – В калибрах я не разбираюсь, уже не обессудьте. Пусть и полицейские специалисты поработают чуть-чуть.
– Кое-что уже можно сказать, – я вышел в прозекторскую, где было больше света, – Калибр 45.
– Лихо, – одобрил док, накрывая тело простыней, – И к чему это вас ведет?
– К тому, что парня не могли пришить из его собственного ствола. Скорее всего, в ход пошел сорок пятый кольт – шумная игрушка… Впрочем, экспертиза скажет точнее.
Белл нахмурился и сказал:
– Знаете, пожалуй, я позвоню и замолвлю за вас словечко баллистику, чтобы поторопился… Мы играем в покер по четвергам, для меня Сэм не откажется поработать сверхурочно. Отнесете пулю дежурному в участке, а к вечеру получите его отчет.
– Это будет просто здорово.
Док захлопнул дверь огромного холодильника и подошел к письменному столу, приютившемуся в углу прозекторской. Он снял трубку с телефонного аппарата, но запамятовал номер и вытащил засаленную записную книжку. Я собрался уходить и, пряча пакет с пулей в карман, поинтересовался:
– Не сочтите за наглость, но… Сами-то вы хорошо были знакомы с жертвой?
– Вообще не был. Знал вприглядку, все-таки видный был парень, звезда спорта местного пошиба и так далее. А в целом ни разу не пересекались – не нашлось повода.