Дэнни замолкает, смотрит на свои руки и кусает губу. Потом снова поднимает взгляд и говорит правду.
— Хотя нет. Я бы поступил так же. Из-за собаки. Она начала выкапывать её. И могла бы выкопать ещё больше. И, возможно, прибежали бы другие собаки, как только она вытащила бы руку и предплечье из земли. Они бы учуяли...
Он останавливается. Жальбер помогает ему.
— Тело. Бедное тело мисс Ивонн.
— Я не хотел, чтобы это произошло. — Он всё ещё привыкает к её имени. Ивонн. Красивое имя.
Элла Дэвис смотрит на него, как на нездорового человека, но мутный взгляд Жальбера остаётся неизменным. Он произносит:
— Так расскажите нам. Как вы узнали, что она там?
И тогда Дэнни рассказывает им про сон. Про табличку с пошлой надписью, про луну, про "тинка-тинка-тинка" ценников, стучащих по столбу. Он рассказывает им, как его ноги несли его вперёд сами по себе. Рассказывает им о руке, браслете с подвесками, собаке. Он рассказывает им всё, но не может передать ясность и чёткость сна, его реальность.
— Я думал, что сон просто растает и исчезнет, как большинство снов после пробуждения. Но с этим было не так. И, в конце концов, я поехал туда, потому что хотел убедиться, что это просто какой-то сумасшедший фильм в моей голове. Только... она была там. И собака была там. Поэтому я и позвонил.
Они молчат, глядя на него. Обдумывают его слова. Элла Дэвис не произносит вслух: "Вы в самом деле думаете, что мы в это поверим?" Ей и не нужно это произносить. Её лицо говорит за неё.
Молчание затягивается. Дэнни понимает, что он должен его как-то прервать, должен попытаться убедить их, рассказав больше подробностей. Он должен болтать без остановки. Но он молчит. Это требует усилий.
Жальбер улыбается. Это поразительно, потому что улыбка добрая. Тёплая. За исключением глаз. Они остаются неизменными. Как человек, произносящий великую истину, он восклицает:
— Ты — экстрасенс! Как мисс Клео![16]
Дэвис закатывает глаза.
Дэнни качает головой.
— Я не экстрасенс.
— Нет, ты — экстрасенс! Клянусь Богом! Трижды! Бьюсь об заклад, ты помогал полиции в других расследованиях, как Нэнси Вебер или Питер Гуркос. Возможно, ты даже читаешь мысли людей! — Он постукивает по впалому виску, где пульсирует клубок маленьких голубых вен.
Дэнни улыбается и указывает на Эллу Дэвис.
— Я не знаю ни Нэнси Вебер, ни Питера Гуркоса, но могу прочесть её мысли. Что я — полное дерьмо.
Дэвис улыбается в ответ, но в её улыбке нет ни веселья, ни радости.
— Точно.
Дэнни поворачивается к Жальберу.
— Я никогда раньше не помогал полиции. До этого случая, я имею в виду.
— Нет?
— У меня никогда не было таких снов.
— Никаких экстрасенсорных вспышек вообще? Может, предупреждал друга, что на ступенях лестницы в подвале что-то лежит, так что будь осторожен, а то кто-нибудь навернётся?
— Нет.
— Или, ради всего святого, не выходи из дома 12 мая? Двенадцатого?
— Нет.
— Или пропавшее кольцо лежит на верхушке шкафчика в ванной?
— Нет.
— Всего один раз! — Жальбер пытается изобразить удивление. Но в его глазах нет изумления. Они ползают туда-сюда по лицу Дэнни. Они почти весят. — Один!
— Да.
Жальбер качает головой — демонстрируя ещё большее изумление — и смотрит на свою напарницу.
— Что будем делать с этим парнем?
— Может, арестуем его за убийство Ивонн Уикер, как тебе такой план?
— Да бросьте! Это же я сообщил, где находится тело. Если бы я убил её, зачем мне так делать?
— Ради известности? — С презрением выплюнула она эти слова. — Как насчет этого? Пироманы постоянно так поступают. Поджигают, сообщают о пожаре, борются с огнем, и их фотографии попадают в газеты.
Внезапно Жальбер наклоняется вперед и хватает Дэнни за руку. Его прикосновение неприятно — такое сухое и горячее. Дэнни пытается вырваться, но хватка Жальбера крепка.
— Ты клянешься? — шепчет он доверительно. — Клянешься ли ты, клянешься, клянешься — трижды, один и еще два, — что ты не убивал мисс Ивонн Уикер?
— Да! — Дэнни вырывает руку. Вначале ему было неловко и боязно, теперь же он перепуган. Ему приходит в голову, что Франклин Жальбер вполне может быть психом. Скорее всего, это притворство, а если нет? — Мне приснилось, где было её тело, вот и всё!
— Знаете что, — говорит Элла Дэвис, — за свою жизнь я слышала немало нелепых оправданий, но это побило все рекорды. Оно даже круче, чем "собака съела мою домашнюю работу".
16
Настоящее имя — Юри Делл Харрис. Популярная в 90-е годы американская телеведущая и экстрасенс.