— Придерживайся этой линии, и всё будет хорошо.
24
У Жальбера есть пятикомнатное холостяцкое ранчо в Лоуренсе, чуть ли не на расстоянии вытянутой руки от главного офиса в Канзас-Сити, но он не вернется туда, пока Кофлин не будет арестован, обвинен и предан суду. Его квадратный двухкомнатный номер в Лайонсе находится близко и к Маниту, и к Грейт-Бенду. Ну, по канзасским меркам это близко. Штат большой, тринадцатый по величине. Жальбер любит запоминать подобные вещи.
В субботний вечер он стоит у окна, наблюдая, как сгущаются сумерки, и размышляет об утреннем допросе Кофлина. Элла отлично справилась со своей работой, Жальбер не смог бы лучше, но это всё равно не удовлетворило его. Он не ожидал, что Кофлин заявится со своим адвокатом, он ожидал признания вины.
"В следующий раз, — думает он. — "Нужно просто продолжать давить".
Он хорош в этом, но сегодня вечером ему не на что и не на кого давить. Делать совершенно нечего. Телевизор он не смотрит, а стулья пересчитывал уже дважды. Он купил пару "Хот-Покетс" в магазине через дорогу и разогрел их в микроволновке. Три минуты, 180 секунд, сумма чисел от 1 до 18 включительно, но остаётся еще 9. Жальбер не любит оставшиеся числа, но иногда с ними приходится мириться. "Хот-Покетс" не особенно вкусны, и хотя у Жальбера есть счет для расходов, он даже не думает заказывать еду себе в номер. Какой в этом смысл? Еда — это просто топливо для тела.
Он никогда не был женат, у него нет друзей (ему нравится Дэвис, но она всегда будет оставаться его коллегой), нет домашних животных. В детстве у него был волнистый попугайчик, но тот давно приказал долго жить. У него нет пороков, если не считать мастурбацию, которой он занимается раз в неделю. Проблема с Кофлином не дает ему покоя. Он как муха, которая постоянно ускользает от свернутой газеты.
Жальбер решает лечь спать. Он поднимется в четыре утра, но это нормально. Ему нравятся ранние часы, и, возможно, он проснется с большей ясностью, как решить проблему под названием Кофлин. Он медленно раздевается, считая до 11 каждый раз, когда снимает тот или иной предмет одежды. Два ботинка, два носка, брюки, трусы, рубашка, майка. Итого 88. Плохое число — его любят неофашисты[32]. Он достает из-под кровати чемодан, вынимает спортивные шорты, в которых спит, и надевает их. Это доводит число до 99. Он садится на стул у стола, чтобы добавить единицу, и получается сто. Хорошее число, на которое можно положиться. Идет в ванную. Там нет весов. Завтра он попросит принести их. Чистит зубы, считая движения от 17 до 0. Затем мочится, моет руки и становится на колени у изножья кровати. Он просит Бога помочь ему добиться справедливости для бедной мисс Ивонн. Затем ложится в темноте, сложив руки на узкой груди, в ожидании сна.
"У нас мало на него", — сказала Элла и была права. Они знают, что преступление совершил он, но пикап чист, трейлер чист, и он явился с адвокатом. Не очень хорошим, но адвокат есть адвокат. Телефон может им что-то дать, но глядя на то, как уверенно Кофлин его передал...
— Но не сразу, — замечает Жальбер. — Он взял время на раздумья, так же? Прикинул, безопасно ли это.
Но зачем ему адвокат? Может, Кофлин не хочет признаваться, пока не получит свои пятнадцать минут славы ясновидящего, которому привиделось, где закопано тело? Он хочет публичности?
— Ты хочешь славы — ты её получишь, — произносит Жальбер и вскоре после этого погружается в объятия Морфея.
25
Для Дэнни неделя с четвертым июля[33] оказалась адовой.
В понедельник Пэт Грейди не появляется на работе. Дэнни спрашивает Джесси, не заболел ли Пэт.
— Без понятия, — отвечает Джесси. — Я с ним здесь только работаю, а так мы не общаемся. Может, он подумал, что раз завтра 4-е, то и сегодня выходной.
Это не удивляет Дэнни. Джесси Джексон — это молодой человек, который движется к своей цели. Пэт Грейди — молодой человек, который блуждает без цели. Разве что его целью станут бары Маниту, когда ему исполнится достаточно лет для алкоголя. Их здесь немало. В своё время Дэнни посетил их все.
Пэт заявляется к десяти, начинает рассказывать историю о том, как ему пришлось помогать отцу, и Дэнни объявляет ему, что он уволен.
Пэт смотрит на него, шокированный и потрясенный.
— Вы не посмеете!
Дэнни говорит:
— Я только что посмел.
Пэт смотрит на него недоверчиво, щеки краснеют, прыщи на лбу воспаляются. Затем он направляется к двери. Дойдя до неё, он оборачивается и кричит:
— Да пошел ты!
— Взаимно, — отвечает Дэнни.
Пэт громко хлопает дверью. Дэнни поворачивается и видит Джесси у дверей в спортзал, тот катит ведро со шваброй. На мгновение он останавливается, чтобы показать Дэнни большой палец вверх, вызывая у него улыбку. Пэт выезжает с парковки, двигатель его старенького измученного "Мустанга" ревёт. Он оставляет сорок футов резины. "Это не пойдет на пользу твоим шинам", — думает Дэнни. Но, по крайней мере, Пэт Грейди больше не является для него обузой.
32
88 — числовой акроним клича "Heil Hitler!", "8" — позиция буквы "H" в латинском алфавите.