«Думаешь, я этого не понимаю?» — хочет сказать он. — «Ты играешь моей жизнью».
— Я поехал в пятницу днем. Летел самолетом компании «Юнайтед». Вернулся в воскресенье, мой рейс в Грейт-Бенд задержался, и я добрался до дома после полуночи. Так что, по сути, я вернулся в свою постель только в понедельник утром.
— Спасибо, мы это проверим. Другие поездки?
Дэнни задумывается.
— В воскресенье съездил в Уичито к своей бывшей жене. Это было до того сна.
Жальбер фыркает.
Болл, глядя на свой телефон, уточняет:
— Возможно, это было 11 июня?
Дэнни задумывается.
— Наверное. Всё остальное время я был здесь. Ходил туда-сюда в школу, ездил в магазин, пару раз забирал ДД из школы…
— ДД? — спрашивает Дэвис.
— Дарлу Джин. Она дочь моей подруги Бекки. Славный ребенок. — Он не может удержаться, чтобы не добавить. — Благодаря вам, я думаю, что теперь не скоро её увижу.
Дэвис оставляет это без внимания.
— Просто для ясности, ты ездил в Уичито к своей бывшей жене, Марджори Кофлин, 11 июня?
— Одиннадцатого, — произносит Жальбер, а затем повторяет, словно для большой уверенности.
— Марджи, да. Но она вернулась к своей девичьей фамилии. Джервейс. — Он не стал добавлять, что, по её словам, ей надоела его кашляющая фамилия[86]. Как только решаешь не вываливать всю подноготную, становится легче.
— Тебя ведь арестовывали за её преследование, было такое? — спрашивает Дэвис, как бы мимоходом.
Болл приходит в волнение, но Дэнни кладет свою руку ему на плечо, прежде чем тот успевает что-то сказать.
— Нет. Меня арестовывали за нарушение запретительного ордера. И за нарушение общественного порядка. Обвинения были сняты. По ее инициативе.
— Хорошо, замечательно, теперь вы ладите! — Дэвис говорит это с такой теплотой, как будто между Россией и Украиной был заключен мир.
Дэнни пожимает плечами.
— Наши отношения сейчас лучше, чем в последний год нашего брака. В тот день мы пообедали, и я починил её поворотники. Перегорел предохранитель. Поэтому можно сказать — да, мы ладим.
— Ладно, это хорошо, это хорошо, — с той же теплотой и искренним взглядом произносит Дэвис. — А теперь можешь объяснить, как отпечатки пальцев Ивонн Уикер оказались на приборной панели твоей машины?
Дэнни обдумывает вопрос и, учитывая тот факт, что он находится в комнате для допросов, а не в тюремной камере, улыбается Дэвис и говорит:
— Вы врёте, как дышите.
— Считаешь себя шибко умным? — говорит Жальбер, стоя перед плакатом.
Дэвис бросает на него взгляд. Жальбер пожимает плечами и щелкает двумя пальцами, как бы говоря ей продолжать. Он произносит не к месту (по крайней мере, как кажется Дэнни):
— Один, три, шесть.
— Что?
— Ничего. Продолжай свой рассказ. — С легким акцентом на слове «рассказ».
Дэвис спрашивает:
— У тебя небольшие проблемы с характером, не так ли, Дэнни?
— Раньше я пил. Теперь завязал.
— Это не очень развёрнутый ответ. — Говорит она с укором. — Если мы спросим твою бывшую, а мы обязательно её спросим, что она скажет о твоем характере?
— Она скажет, что у меня были проблемы с характером, как вы только что выразились. В прошедшем времени.
— О, всё позади? Так ли это?
Она ждет. Дэнни молчит.
— Ты когда-нибудь бил её?
— Нет. — Затем заставляет себя добавить, потому что это правда. — Однажды схватил её за руку. Остался синяк. Это было как раз перед тем, как она меня выгнала.
— Никогда не хватал за шею? — Она улыбается и подаётся вперед, приглашая к откровенности. — Скажи правду и пристыди дьявола[87].
— Нет.
— И никогда не насиловал её?
— Ну, бросьте, — вмешивается Болл. — Уважение, не забыли?
— Я вынуждена спросить, — возражает Дэвис. — Девушку Уикер изнасиловали.
— Я никогда не насиловал свою жену, — говорит Дэнни. Уже не в первый раз его охватывает чувство нереальности происходящего, и он думает: «Я помог вам, ребята. Если бы не я, эту девушку сейчас поедала бы бродячая собака».
— Когда ты в последний раз был в Арканзас-Сити?
Смена направления допроса похожа на удар хлыстом.
— Что? Я никогда в жизни не был в Арканзасе.
— Арканзас-Сити, штат Канзас. Недалеко от границы с Оклахомой.
— Никогда там не был.
— Не был? Ну, мы не можем проверить регистратор событий в твоей машине, так ведь? Потому что их начали устанавливать в «Тойота Тундра» только через год. Но мы можем проверить твой телефон, я права?
Дэнни повторяет:
— Посмотрим.
— А как насчёт Ханнуэлла? Он тоже в Кан…
Дэнни качает головой.
— Слышал о нем, но никогда не был там.
— А как насчет «Гас-эн-Гоу», где пересекаются шоссе I-35 и дорога штата 166? Ты когда-нибудь был там?
— Кажется, не был в этом конкретном, но они почти все одинаковые, так же?
— Тебе кажется? Ну, давай, Дэнни. Это серьезно.
— Если про «Гас-эн-Гоу» именно в Ханнуэлле, то не был там.
Она делает пометку, затем бросает на него укоризненный взгляд.
— Если бы мы только могли проверить твой телефон…
Дэнни это уже достало. Он достает телефон из кармана и подталкивает его через стол. Жальбер делает шаг вперед и набрасывается на него, словно боясь, что Дэнни передумает.
— Пароль — 7813. И мой айтишник проверит его, когда я получу обратно, не добавили ли вы чего. — Это чистый блеф. У Дэнни нет никакого айтишника.
— Мы так не работаем, — говорит Дэвис.
— Ага, и не лжёте про отпечатки пальцев тоже. — Он делает паузу. — Или про ДНК из спермы.
На мгновение Дэвис кажется сбитой с толку. Затем она снова наклоняется вперед и одаривает его улыбкой «ты можешь мне довериться».
— Давай поговорим о твоем сне, хорошо?
Дэнни молчит.
— Часто у тебя бывают такие фантазии?
Болл возражает:
— Да ладно вам. Это была не фантазия, если труп женщины действительно оказался там.
Еще одно фырканье от Жальбера.
— Ну, ты должен признать, это чертовски удобно, — говорит Дэвис.
— Не для меня, — возражает Дэнни. — Посмотрите, куда это меня привело.
— Ты не против снова рассказать нам об этом… сне, Дэнни?
Он пересказывает им свой сон. Это сделать легко, потому что сон совсем не поблек и не потускнел, и хотя его поездка туда была на него похожей, между сном и реальностью нет пересечения или смешивания. Сон — это отдельная вещь, такая же реальная, как и вывеска «ПОЖЕРТВУЙ ДОЛЛАР» над выпечкой. Такая же реальная, как и своеобразный мыс вдовы Жальбера и его жадные, но безжизненные глаза.
Когда он заканчивает, Дэвис спрашивает — для официального протокола, как предполагает Дэнни, поскольку его уже спрашивали об этом раньше, — были ли у него предыдущие экстрасенсорные вспышки. Дэнни отвечает, что нет.
Жальбер садится рядом со своей напарницей. Он опускает телефон Дэнни в карман своего черного пиджака.
— Ты готов пройти полиграф?
— Думаю, да. Но для этого мне ведь придется поехать в Грейт-Бенд? Так что это будет после того, как я закончу свою работу в школе. И мне, конечно же, нужно будет вернуть пикап.
— В данный момент мытье окон и подметание полов — это твоя наименьшая забота, — замечает Жальбер.
— Мы здесь закончили? — спрашивает Болл. — Я полагаю, мистер Кофлин ответил на все ваши вопросы, и куда вежливее, чем я бы на его месте. И ему нужно вернуть телефон как можно скорее.
— Еще пара вопросов, — говорит Дэвис. — Мы можем проверить твою поездку в Колорадо и поездку в Уичито, Дэнни, но между первым и двадцать третьим всё равно остаётся много времени. Я права?
Дэнни отвечает:
— Посмотрите на локации в моем телефоне. Когда меня нет дома, он обычно лежит в бардачке моей машины. Двое парней, с которыми я работаю в школе, могут подтвердить, что я был там каждый день с семи тридцати до четырех. Это значительная часть времени, которое вас интересует.