Он был пуст. Без души. И ничто больше не заставит Дженнера чувствовать себя сытым.
— Поспи немного.
Ее нижняя губа выпятилась и дрогнула.
— Есть что-нибудь, что я могу сделать, чтобы убедить тебя остаться?
Его взгляд блуждал по ее обнаженному телу, делая остановку на набухшей груди. Дженнер проглотил стон и потянулся за джинсами.
— Без приказа моего короля, нет. — Он наклонился и быстро поцеловал ее в щеку. — Увидимся как-нибудь.
— Не становись чужим, малыш, — промурлыкала она после того, как он закончил одеваться и направился к двери.
Дженнер сделал паузу, положив руку на ручку. Чужой. Она попала в точку. Он не имел ни малейшего понятия, кто он такой. Он пробрался сквозь крошечную квартиру, закрыл за собой дверь и вышел в прохладную весеннюю ночь. С долгим, измученным вздохом, он оседлал свой байк и потянулся к рулю, когда зазвонил телефон. Он выловил трубку из кармана и ответил:
— Я сейчас по пути к Шивон. Скажи Михаилу, чтобы придержал лошадей.
— Это может подождать. — Тон Ронана сегодня вечером был деловым. — Встретимся в моем офисе.
— Буду через десять минут. — К счастью, он был близко от центра города.
— Хорошо. — Ронан отключил звонок без лишних слов.
Отлично. Похоже, это будет долгая ночь. Дженнер сделал еще один глубокий вдох и покачал головой из стороны в сторону. Сегодня он был безрассудным. Забрал слишком много женской крови и позволил своему контролю ускользнуть слишком далеко. Одна мысль резонировала в его голове, и он вздрогнул: Монстр.
Дженнер вошел в офис Ронана, наполовину ожидая увидеть там же Михаила. Только Ронан знал правду о заботах Дженнера, и мужчине было бы глупо не разделять их. Последние несколько месяцев его перехода только доказывали, что Дженнер стал тем, кем он боялся когда-либо стать. В течение нескольких недель, он ждал, когда ударит молот. Чтобы противостоять Ронану или Михаилу, когда тот вынесет ему свой смертный приговор. Он хотел почувствовать облегчение от еще одной отсрочки исполнения казни, но, когда Дженнер увидел мужчину-дампира, сидящего напротив Ронана, странное предчувствие покалыванием пронеслось по его позвоночнику. Мужчина косо глянул на Дженнера и едва скрыл поджатые губы, рассматривая его. Потрясающе.
— Теперь, когда мы все здесь, — сказал Ронан деловым тоном, который делал его непревзойденным профессионалом, — почему бы нам не перейти к сути дела. Дженнер, это Томас Фэйрчайлд.
Глава ковена. Чертовски здорово. Все, что нужно Дженнеру. Какой-то аристократический мудак, воротящий от него нос. Дженнер решил пропустить формальности и слегка кивнул мужчине. Фэйрчайлд, похоже, не заметил — или ему было плевать — когда он выпрямился на стуле и поправил рукава пиджака. Пуританец херов. Воображала. Очевидно, богатый. И, вероятно, избирателен, по мере поступления. Ковен Фэйрчайлда жил на окраине Лос-Анджелеса, и его члены были скрытными и неуловимыми. Никто о них ничего не знал. Что касается тринадцати ковенов, то те пересекались, когда же ковен Фэйрчайлда был изгоем. Некоторые думали, что они фанатики или сепаратисты, как ковен Шивон.
— Как я сказал по телефону, я слышал, что вы являетесь тем мужчиной, кто решает проблемы, — начал Фэйрчайлд четким и надменным голосом. — У меня есть проблема. Я полагаю, что в вашем нынешнем состоянии вы можете мне помочь.
— Нынешнем состоянии? — Ронан переглянулся с Дженнером, улыбаясь достаточно широко, чтобы продемонстрировать свой двойной набор клыков. Дженнер проглотил смешок и сложил руки на широкой груди, ожидая, когда Ронан навлечет очарования. — Вам не нравится термин «вампир», мистер Фэйрчайлд?
Мужчина нервно прочистил горло, и уголок рта Дженнера изогнулся. Запах тревоги и страха Фэйрчайлда наполнил воздух. Дженнера не должен был так радовать вид аристократа в беде, но он не мог удержаться.
— Моя племянница, — продолжил Фэйрчайлд, не отвечая, — она нуждается в защите.
Снова Ронан взглянул на Дженнера, его брови были поняты от любопытства.
— От чего?
— От ведьмы, — ответил Фэйрчайлд.
Осязаемая волна беспокойства поднялась от Ронана. Его пара, Найя, была ведьмой. Он передвинулся на краешек стула, когда наклонился над столом.
— Боюсь, вам придется быть более конкретным.