– И о какой же рыбе идет речь? – язвительно поинтересовался главный философ.
– Откуда мне-то знать?
– А откуда знают другие? – парировал главный философ. – Представьте себе такую картинку, просыпается кто-нибудь утром и говорит: «Эй, какая классная идея меня посетила! Можно превращать людей в зомби, а все, что для этого нужно, – это печень редкой рыбы и огрызок некоего корешка. Главное теперь – найти правильное сочетание. Видите очередь у моей хижины? Вот сколько желающих. Ну, за работу. Номер девяносто четыре, печень рыбы-полосатки и маньячный корень… не работает. Номер девяносто пять, печень рыбы-шаробум и корешок дум-дум… нет, тоже не работает. Номер девяносто шесть…»
– Ты что несешь? – спросил аркканцлер.
– Я просто хотел отметить маловероятность…
– Заткнись, а? – беззлобно приказал аркканцлер. – Мне кажется… лично мне кажется, что смерть – это явление непреходящее, все согласны? Смерть должен случаться. В этом и заключается смысл жизни. Сначала ты живешь, затем – умираешь. Смерть не может перестать случаться.
– Но Сдумса Смерть почему-то проигнорировал, – напомнил декан.
– Да, смерть – есть, – не обращая на него внимания, продолжал Чудакулли. – Все когда-нибудь умирают. Даже овощи.
– Сомневаюсь, чтобы Смерть когда-нибудь наведывался к картофелине, – неуверенно произнес декан.
– Смерть посещает всех, – твердо заявил аркканцлер.
Волшебники с умным видом закивали.
– Знаете, – чуть погодя высказался главный философ. – Я когда-то читал, что каждый атом в наших телах меняется каждые семь лет. Новые атомы присоединяются, старые отваливаются. Это происходит постоянно. Правда здорово?
Главный философ умел поспособствовать разговору – так густая патока помогает шестеренкам крутиться.
– Да? – помимо собственной воли заинтересовался Чудакулли. – А что происходит со старыми атомами?
– Понятия не имею. Наверное, порхают где-то, пока не присоединятся к кому-нибудь еще.
Аркканцлер выглядел оскорбленным:
– Что? К волшебникам они тоже присоединяются?
– Конечно. К любому человеку. Это и есть чудо мироздания.
– Да? А по-моему, это просто плохая гигиена, – заявил аркканцлер. – И что, ничего не изменишь?
– Вряд ли, – с сомнением произнес главный философ. – Не думаю, что стоит изменять порядки мироздания.
– Но это означает, что все мы, все вещи вокруг не являются целыми, они состоят из чего-то еще, – заметил Чудакулли.
– Да, это и есть самое удивительное.
– Просто ужасно. Отвратительно, – твердо возразил Чудакулли. – Тем не менее я хотел сказать… О чем я хотел сказать? – Он замолчал, пытаясь вспомнить ход беседы. – Да, нельзя отменить смерть, вот что я хотел сказать. Смерть не может умереть. Это тоже самое, что просить скорпиона ужалить самого себя.
– Кстати говоря, – вмешался главный философ, у которого на все был готовый ответ. – Скорпиона можно-таки заставить…
– Заткнись, – велел аркканцлер.
– Но мы ведь не можем допустить, чтобы по городу шлялся воскресший из мертвых волшебник! – воскликнул декан. – Кто знает, что придет ему в голову? Мы должны… обязаны остановить его. Для его же блага.
– Это правильно, – кивнул Чудакулли. – Для его же блага. И особых трудностей я здесь не вижу. Существуют сотни способов справиться со всякими там умертвиями.
– Чеснок, – решительно произнес главный философ. – Мертвецы не переносят чеснок.
– И я их понимаю, – сказал декан. – Сам это дерьмо терпеть не могу.
– Мертвец! И он тоже! Мы все мертвы! – мигом завопил казначей, тыкая в декана пальцем.
Никто не обратил на казначея ни малейшего внимания.
– Кроме того, есть определенные святыни, – продолжал главный философ. – Обычный умертвий, только взглянув на них, тут же обращается в прах. Кроме того, воскресшие мертвецы не выносят солнечного света. В крайнем случае можно попробовать похоронить его на перекрестке. Это никогда не подводило. А еще в мертвецов, заведших привычку шататься среди живых, вбивают кол, чтобы они больше не поднимались.
– На всякий случай стоит смазать этот кол чесноком, – добавил казначей.
– М-м, да, верно. Это не помешает, – неохотно согласился главный философ.
– А вот хороший кусок мяса никогда не следует натирать чесноком, – заметил декан. – Достаточно немного масла и специй.
– Красный перец тоже хорош, – радостно присоединился к беседе профессор современного руносложения.