- Ну, вы же, вроде как, друзья и все такое.
- Хм. Знаешь - я затянулся и задумчиво выпустил дым в приоткрытое окно. - У испанцев есть очень жизненная поговорка “Los muertos e idos no tienen amigos”, что переводится как “у мертвых и уходящих нет друзей”. И я с ней полностью согласен. Мы ушли, вернемся - будем снова дружить и пьянствовать, это уж как пить дать. Уехали - и нет нас. Жизнь итак штука не особо длинная, чтобы ее дополнительно сокращать в попытке всем помочь.
- И все же ты ужасный пессимист. - Ксюша громко вздохнула. - Хоть вы и всячески его обзывали, но мне Папай показался хорошим человеком. И если бы ты попросил помочь, он бы не отказался, наверное.
- Наверное, не отказался бы, угу. Беда в том, что я ненавижу просить. А насчет хороший… Херня же все это. Вот я думаю, что я чертовски хороший человек, вообще один из лучших. - Девчонка хмыкнула, не поворачиваясь. - Вот, а для кого-то я могу быть исчадием ада. Так что ерунда все это. Нет ни хороших, не плохих, все зависит от точки зрения. Даже сраный Феоктист наверняка считал себя хорошим человеком. А Гитлер? Однозначно же он видел себя рыцарем, спасающим свой народ от несправедливого Версальского мира, а заодно и принеся ему заслуженное место в мире.
- Что? Да как ты вообще можешь про него такое говорить? - Ксюша обернулась на меня и уставилась широко распахнутыми глазами. - Он же был монстр!
- Это со стороны. И я не оправдываю, упаси господь, у меня бабушка блокадница была, наслушался. Тут же вопрос не про объективизацию, а про понятия. Не читал его мемуаров, но уверен -не видел он себя плохим человеком, вот клянусь тебе. Что делал плохие вещи - наверняка осознавал, все же он совсем не дурак был. Но вот ради чего он это делал - совсем другое дело. Благими намерениями, как говорится, устлан путь в ад.
- Я не согласна. Это ты притягиваешь все к своему вот этому, что весь мир серый или коричневый. А на самом деле есть добро и зло. И каждый человек однажды выбирает, как он хочет жить.
- Да ну чушь же, Ксюх. Есть миллиард примеров, когда для благих целей делались такие вещи, что волосы дыбом встают. Просто, что добро для одного - вовсе не обязательно будет добро для всех.
Мы ехали по трассе, также расчищенной от машин, валяющихся смятыми грудами металла по обочинам. Скорость особо не повышал - а ну как что-то случится, надо успеть среагировать. Движения не было никакого - за прошедшие минут тридцать, как покинули часть, не встретили не единой души, даже мертвяков было всего парочку, и те вялые совсем. Надо было поинтересоваться, кстати, их манерами и поведением, все же, если осяду в Красноярске - информация пригодится. Но уже поздно, в любом случае. Зато выспался.
За продолжением философского диспута проехали еще минут десять, и Ксюша все пыталась мне доказать, что добро и зло - это что-то жизненное. Я лишь посмеивался с ее детских аргументов, приводя примеры из жизни, которые доказывали несостоятельность ее теории…
- Мы должны остановиться! Посмотри сам! Им надо помочь!
- Да с хрена бы! - Я стиснул зубы и приложил к глазам бинокль, отобранный у секретарши. - А ты возьми в руки автомат и будь готова стрелять!
- В кого?! - Воскликнула Ксюша - Ты что, не видишь, что это они нас боятся!
- Автомат в руки, сука! - Рявкнул я, не пытаясь сдержаться и готовясь обрулить по максимально возможной дуге возникшее препятствие. - И при моей команде стреляй! Это все может быть приманкой на жалостливых дурачков!
Навстречу нам по обочине двигалась жалкая процессия. Впереди шла закутанная в древнее пальто крупная женщина, за ней двигался не менее древний дед, кативший перед собой тележку с сидящими на ней замотанными в разноцветное тряпье детскими фигурками, замыкала шествие женская фигура с несоразмерно огромным рюкзаком за плечами. Никаких эмоций, кроме жалости, они не вызывали, но именно это и насторожило меня - слишком все картинно, бедные селяне спасают себя и дитяток от большой беды. И очень сильно допускаю, что они попытаются отжать наш Ниссан. В том числе, с помощью оружия, хоть я его и не видел пока, но как-то же они сюда добрались?
Немного не доезжая до них, соскочил на обочину, отдалившись метров на тридцать от дороги - дальше не позволял ландшафт. Дед, заметив нас, бросился наперерез, размахивая руками и что-то крича, но слышно не было. Пришлось высунуть в окно автомат и выпустить в воздух очередь - помогло, он остановился, посмотрел на нас и махнул рукой, тут же развернувшись и уйдя назад. Ксюша, сжимающая в руках свой АКСУ, послушно проводила его стволом, шипя под нос что-то явно ругательное в мой адрес. Опять, поди, параноиком обзывает. Ну и ладно, не помру.