С одной стороны, это должно было бы радовать, и такие мысли периодически мелькали. Мешало одно большое НО - интернет был завален историями про каких-то неадекватов, которые появлялись в разных частях города и кидались на людей. И не вызывало сомнений, что эти неадекваты и мои старые приятели-помешанные есть одно и то же. И, в связи с этим, молчание властей уже изрядно напрягало, потому что только за сегодня, даром, что время только обед, писали уже минимум о восьми случаях нападений, одно из которых произошло возле нового автовокзала на Гусинобродском шоссе. То есть, с хорошей долей вероятности можно предположить, что зараза уже наверняка выбралась из пределов города – автовокзал междугородный и кто-то из присутствовавших наверняка все же уехал. Ох, что же будет…
Но была и хорошая новость. Меня никто не искал, ни дома, ни на работе, ни даже с Алисой не связывались. Ей я позвонил через день после памятного разговора, послушал историю о том, какой я козел и вообще невоспитанный мужлан, узнал, что она все же последовала моему совету и сидит дома, порадовался за нее и снова отключился. Налаживать отношения не тянуло совсем, ругаться - еще больше не хотелось, а просто так трепаться я никогда не любил. Тогда же позвонил матери и поругался с ней, так как она, наоборот, не прислушалась к моим словам и жила в обычном режиме. Напугал ее (по крайней мере мне так показалось) рассказом, что тут уже больше половины города болеет и, если она не заботится о себе, то пусть подумает о живущих с ней дочери и трех внуках, вроде, прислушалась и пообещала исправиться.
Отсутствие интереса ко мне удивляло. При любом раскладе меня искать были обязаны, как минимум, как свидетеля. И следы точно остались, все мои стирания отпечатков и растирание плевка были мелочью. Я абсолютно уверен, что в НИИ были камеры, как и в торговом центре возле больницы, и меня там прекрасно видели. А уж то, что мою рожу быстро найдут в определенных картотеках вообще не вызывало сомнений. Да и мой Террано на парковке тоже должен весьма четко указывать на меня. Но как я ни думал о причинах отсутствия поисков, ничего не придумал и решил просто радоваться.
Следующий день я слонялся по даче, топил баню, разок прогулялся до озера, где замерз, и в магазин, где купил очень полезный и согревающий напиток коньяк. Им убил вечер. И вот сегодня вспомнил про пакет с документами, который забрал из Газели, и начал его искать. Я точно помню, что привозил его, и когда утром разбирал пожитки, куда-то запихал и забыл. Перерыл весь дом и нашел искомое в самом очевидном месте – в диване. Как я туда-то умудрился засунуть? Хоть убей - не помню…
Достал из пакета ворох бумаг, начал перебирать, просматривая по диагонали. Протокол задержания мой, на Ксюшу, на Любовь Михайловну, приказ на задержание Кравченко Николая Петровича… Так, это чуть интереснее. Нет, не интереснее – просто приказ, до выяснения обстоятельств. Дальше…
Во всей кипе только один лист привлек внимание – инструкция по работе с «потенциально инфицированными объектами». Таковых следовало задерживать любыми способами, вплоть до стрельбы по конечностям, при этом стрелять в голову категорически запрещалось. И именно за это зацепился взгляд. В голове еще всплыло, что именно при попадании в голову те двое на парковке окончательно успокоились. А еще те трупы в кабинете ученого и тетка из первого кабинета в НИИ – у всех были так или иначе пробиты головы и они не собирались оживать. Что это дает? Ну, теперь при столкновении с мертвяками я буду сначала стрелять в голову, если все же придется стрелять.
А еще эта инструкция дает неожиданную мысль – откуда фэбсы могли это знать, если с момента, как началось веселье, прошло всего пара часов и до этого никаких зомби в мире не водилось? Очень интересно… Или водились, но никто не знал? Может, тот самый ухоженный Джошуа сюда приехал не для разработки вакцины, а привез с собой вот ЭТО?
Подумав об этом еще пару минут, я мысленно плюнул. На основе одной инструкции строить башни обвинений показалось глупым. И бесполезным, ибо как-то раскручивать свою идею с помощью тех же СМИ я не собирался, поозвученным выше причинам. Мое дело маленькое – остаться целым самому и помочь остаться целыми дорогим мне людям, коих вообще-то не так много, и уж точно это не все человечество и даже не отдельно взятый город Новосибирск. Который мне, кстати, не нравился - очень уж тут было всем власть предержащим плевать на город.