- Усек. Мне проблемы ни к чему - пробормотал Виталик, ссыпая в желтую клешню капсулы. Князь, усмехаясь, кинул пилюлю в рот и, смотря в лицо, стал медленно пережевывать. Сглотнул.
- Молодец. Есть еще одна проблема. Как проблема? Так пустячок. Небольшой. Мою Василису сегодня убили. Какой-то болван швырнул её в био. И пуля ей попала сюда, - зек показал в середину своего лба, - и снесла ей затылок. Так что я остался без Василисы. Но думаю ненадолго… Ты на особом положении – у еды. И ты смазлив. Ты будешь Василисой. А хочешь я буду звать тебя Лизи. Я за перемены.
Виталик, не поднимая глаз, отрицательно махнул головой.
- На нравится имя Лизи? Василиса лучше? - Филип засмеялся, указательным пальцем ткнул под шею, стал поднимать подбородок, пытаясь заглянуть в глаза. - Я не спросил, я сказал. Усек?
Костров зажмурился, выдохнул. В глазах поплыло на мгновение, остановилось через секунду и он, открыв глаза, увидел перед носом кисть. И хотя разум пищал где-то внутри, заходясь от страха, требуя остановиться немедленно и подчиниться, захватил конечность в захват, вывернул и сломал. Скользнул дальше по руке и локоть авторитета тут же треснул, а кость вылезла из кожи. Ноги распрямились, поднимая тело. Филип наоборот начал замедленное падение. Лицо его исказилось до неузнаваемости. В глазах застыло предчувствие смерти. Треснуло плечо, а затем и шея. С полом главарь банды соприкоснулся, будучи мертвым. Остекленевшие глаза смотрели на рассыпанные по полу разноцветные таблетки и что-то нечеловеческое застыло в них навсегда.
Костров тяжело задышал, опуская руки. И только тут он заметил, что Гай тоже кого-то убивает. Через несколько секунд заключенный поднялся над неподвижным телом. Вытянул палец в сторону Кострова.
- Я тебе не помогал, понял?
- Понял.
- Ты мне не друг, понял?
- Понял.
- Просто мне нравится убивать, - уже спокойно сказал Гай, - забавный процесс. Ты мне не друг и никто мне не друг. Запомните. Всем понятно? И да, я, наверное, погорячился, когда сказал, что самый сильный, - добавил Гай и шумно сморкнулся, - общая зона тебе закрыта. Мне тоже. Но мне всё равно, потому что у меня нет друзей. И при мне лучше не спать. Не люблю спящих. Такое, что ты сделал не прощают. Парень, родился на орбите и княжил в зонах и у него была Василиса. Не маловажный факт. А ты взял его сломал. Как у тебя так получилось? – Гай нахмурился.
- Король мертв, да здравствует король, - сказал старый негр и добавил, - какая общая зона? Мы теперь команда 16. В батальоне достанется всем.
- Он мертв? - спросил Джим у Седого, с опаской косясь на такого властного недавно заключенного. Иногда парень моргал, пытаясь ничего не упустить из событий.
- Мертвее не бывает, - авторитетно сказал Гай, схватил за ногу труп и поволок его к ближайшей груде тел. Вернувшись, он сказал, обращаясь к Кострову:
- Порядок, шеф. У мертвого короля классные ботинки - элита, можно я себе возьму? Ты хоть и главный, но я всё же псих. И мне нужны ботинки.
- Я не буду главным. Мне некогда заниматься подобной ерундой. Но вот, что я вам скажу. Давайте устроим народное собрание, где каждый сможет высказать своё мнение, как жить станем дальше. Что-то у нас грязно стало и нет единства. Может хватит убийств?
- Убивать! – оживился Гай.
- Я вообще-то говорил про народное собрание.
- Что у нас будет «народное»? – нервно дернул головой Гай. Зачесался. Замер, чем-то пораженный. Забормотал, - шеф, шеф, - за смаковал слово, - Шеф!
Костров поморщился. Псих напрягал. Явное безумство заключенного вводило в ступор многих.
- Совет, в котором учитывается мнение каждого.
- А. Ну, тогда хорошо, Шеф. Только без негров и педерастов.
- Точно, - подхватил старый негр, не спуская глаз с Гая.
- Что?! Меня никто не смеет называть педерастом! Я - убийца! Только засните! Я вас всех убью!
- Сядь, - приказал Костров, и Гай подчинился, несколько раз подпрыгнув на полу, стукаясь седалищем о твердую поверхность.
- Я тебя убью негр, - угрожающе шипел зек. – Не люблю негров и стариков. Спи теперь с открытыми глазами! Жди меня.
- Хватит трупов. Теперь мы… банда, - сказал Джим и всхлипнул.
- Молодец, малыш, - похлопал его по плечу Седой, успокаивая,- а кто не согласен, пусть будет не с нами, а сам по себе. Отползайте! Преследовать не станем. Ты, Шеф, потрясающе сказал про народное собрание. Как до такого додумался? Все равны что ли? И могут высказываться? Удивительно. А главное, как подходит к нашей ситуации. Давайте все подумаем, что нам дальше делать. Главное наше единство. – Заключенный сжал кулак. - Настала пора поговорить, по существу. Что будем делать?
- Убивать! - горячо предложил Гай и не двусмысленно посмотрел в сторону охраны. Био спустились с моста, стали подбирать трупы, остатки тел, сносить к одному месту. Заработали промышленные пылесосы, убирая лужи крови. Зеки оживились и загомонили, им и нравилась мысль и они больше не хотели терпеть беспокойного соседа, предлагая исключить его из собрания навсегда, а заодно и из жизни. Виталик поднял руку, и вокруг воцарилась тишина.
- Наблюдать. Пока только наблюдать. Для начала поделимся сведеньями, каждый расскажет всё, что знает о батальоне. По очереди.
Заключенные плотно сбились в кучу и принялись контролировать движения био. Вскоре, некоторые устали и предпочли поспать с открытыми глазами – все боялись Гая.
- Могу начать я, - сказал Седой, - я сижу восемь лет, слышал много баек. Говорят, если есть ад во Вселенной, то это команда 16. Я знал многих парней, которых забирали в батальон, но никого не видел в последствии. Или они погибли вот так, - он кивнул на гору трупов, старательно собранную киборгами, - или быть может как-то по-другому. Думаю, что если бы кто-то из них заслужил прощение и его отпустили, то это была бы новая байка. Интересная и с подробностями.
- Заслужил прощение? Отпустили? – переспросил на хмурясь Костров. – А, что вас не сразу после приговора направили сюда?
- Нет. Мы вообще с Джимом думали, что нас пересылают в другую тюрьму. А в батальоне, всё так и завязано на прощение. Типа, всё в твоих руках. Старайся и тебе скостят срок и досрочно выпустят. Байки.
- Да это сказка для тупоголовых, - загорячился Гай, не выдерживая, - смертники мы все, я вам говорю. Хана нам. Через два дня я останусь один, а вы все сдохнете! Что уставились?? Такие как я умирают последними!
- Я слышал, что только в команде 16 можно досрочно выйти из заключения – это факт. Больше досрочного освобождения наша судебная система не предусматривает. Космос огромен. Места всем хватит.
- Верно. Седой говорит – «байки», а я одного такого видел. Он имел шесть пожизненных, а потом вдруг заходил в полосатой робе, сменив оранжевую одежду. И срок у него был новым - десять лет. Парни говорили, что ему скостили срок после батальона. Правда, долго он не прожил. Кашлял сильно кровью. Быстро умер.
- Я доктор политологии, - сказал старый негр, - я знаю, что такое команда 16. Гай частично прав - мы смертники.
- Почему частично? – обиделся псих.
- Потому что через два дня ты тоже будешь лежать на холме трупов.
- Не дождетесь, - огрызнулся Гай, - только не я.
Доктор продолжил:
- Команда 16 изначально создана для экспериментов. На нас будут ставить опыты, проверять медикаменты, прививки, новые имплантаты во все места. Кроме этого, старая грязь космоса сама найдет нас. А про невыполнимые задания я вообще промолчу. Выхода нет. Мы умрем не своей смертью.
Костров нахмурился, мрачнее с каждой секундой. Оценив реплики, пришел к выводу, что в основном ничего нового не услышал. Всё подтверждалось. Интуиция не обманывала и с самого начала подсказала правильный ответ. Сознание замутилось тревогой. «Бежать! Но как?» - взгляд метнулся вверх к шлюзам, к вооруженным био. Там, за закрытым люком, царил другой мир. Совсем отличный от мрачной действительности, где пахло кровью и человеческими испражнениями. Иной мир был полон света и чистоты, а в цивильной кают-компании сидели старшие офицеры и лакали из фужеров шампанское, заигрывая друг с другом и, возможно, с редкими женщинами. Там играла музыка. Там была жизнь.