В тесной кабине туалета услышал, как к перрону стал подъезжать поезд. Неторопливо вышел. Поморщился и подумал: «Денек будет многообещающим». Поправил мятые оранжевые штаны. Засунул руки в карманы, увидев на перроне сержанта Васильева - тому никогда не нравилась столь независимая поза.
- 713 463!! Вытащи руки из карманов, хватит катать яйца…
- Сэр, у меня только одно яйцо, сэр.
- Делись такой информацией со своими друзьями. Поторопись, а то скоро и в нем надобность отпадет… Подъем, обезьяны!!
Сонное мычание прозвучало в ответ с разных коек.
- У нас кто не работает, тот не ест, - вставил Дьюпен, выключая и включая пульт дистанционного управления, показывая тем самым своё участие в общем деле. Прибор в его руке замер в воздухе на уровне глаз для обозрения окружающим. Долгие несколько секунд все медленно понимали значимость Дьюпена, проникаясь уважением, потом пульт исчез в тугом чехле на поясе. Другая руку капрала сжимала белую треногу из легкого материала; под мышкой прижаты к телу стопка плакатов.
«Начинается», - вяло проскользнула мысль у Кострова.
Васильев по-хозяйски вошел в камеру и принялся бесцеремонно будить зеков, не скупясь на эпитеты и тычки. Глядя на чужую деятельную работу, сердце сжалось в дурном предчувствии. Во рту обострилась горечь. Закололо бок. Васильев прошел во вторую камеру и там сразу же послышалась ругань.
Не спеша натянул через голову куртку и поближе сел к треноге. Заключенные толпились возле унитаза. Вскоре справа с важным видом сел Фазер, слева, криво усмехаясь, Седой. Даже Джим не решился сесть к ним в первый ряд - устроился за спиной друга. Сержант вышел из соседней камеры и прошел к столу, принял выжидающую позу, кивнув капралу. Тот час Дьюпен сорвался с места и устремился к соседям. Потянулись люди, наполняя камеру. Дьюпен вернулся, когда привел всех.
Зеки чинно поздоровались друг с другом, церемонно хлопая друг друга в ладоши и заняли места, вставая кто где. Разговоров не было. Все настороженно ждали продолжения столь странного пробуждения и сбора. Впрочем, чему удивляться? Дьюпен прошел к треноге с плакатами. Расставил ноги на ширине плеч, выпятил нижнею челюсть и недобро из-под лобья стал смотреть за порядком.
Новая должность изменила его. И ещё. Он хотел стать сержантом. Носить три лычки на погоне, что может быть лучше? Вернуться домой настоящим победителем. Это, как неожиданно превратится в супергероя. Лучше, чем выиграть в лотерею. Почувствовать наконец, что жизнь удалась! Поверить в свою значимость. Удивить друзей и найти девушку. Да, что там девушку! Две!
- Начинай, - приказал сержант, возвращая на землю. И как-то по-домашнему скрестил руки на груди, замер в сторонке, словно ничего его не касалось.
- Во-первых, - важно начал капрал и неожиданно закашлялся подавившись воздухом. Из глаз выступили слезы. Зеки терпеливо ждали, когда приступ закончится. Капрал вытерся платочком и засипел дальше, - хочу поздравить всех новеньких с зачислением в штат отделения. У вас не будет испытательного срока. Мы решили пойти вам на встречу. Теперь вы - правовая единица, которая на борту этого судна имеет, как ряд обязанностей, так и ряд прав. Это вас отличает от остальных заключенных, которые имеют только обязанности. Во-вторых, хочу вам напомнить, что каждый рядовой охраны - это для вас офицер ик нему надо обращаться с приставкой «сэр». В-третьих, ко мне и сержанту Васильеву надо обращать с приставкой «сэр» два раза - в начале и конце предложения. Это понятно? Теперь о задании. Задание предстоит трудное, но минус из срока, который вы получите в случае успешного выполнения операции непременно вас порадует. Это десять лет, парни! Десять лет! – Дьюпен величественно посмотрел настоящих перед ним людей. Кто-то поднял руку для вопроса. Разрешил.
- Сэр, а если у меня восемь лет срока, что будет со мной после возвращения с операции, сэр?
- Отправитесь домой, - невозмутимо сказал капрал.
- Наверное, что-то невыполнимое, - тихо сказал Костров своему соседу с права. Дьюпен услышал.
- Невыполнимых миссий не бывает. А вот слабаки встречаются постоянно.
- Десять лет… Очень щедро! Небывалый подарок! С чего бы? - не унимался Костров, - сдается мне, что нас посылают на верную смерть.
Дьюпен презрительно хмыкнул, брызгая слюной, сказал:
- Я сам вас поведу. Я буду командовать операцией. Я буду старшим команды! Это вам о чем-то говорит? Мне о многом! Не будут же меня посылать на верную смерть!
- Интересно. Раньше над нами даже рядового не ставили, а теперь выделяют целого капрала. Вам самому то не кажется странным такое обстоятельство?
- 713 463! Если вы здесь дольше всех, это еще не дает вам повод для панибратства, ясно? В карцер захотели?
- Сэр, да, сэр. Уж лучше в карцер, чем принять участие в сомнительной операции.
На Кострова зашикали. И он поднял примиряюще руку.
- Вы позволите мне продолжить? - холодно поинтересовался капрал, почему-то он боялся этого зека, бывшего когда-то офицером, - спасибо. Схема операции. Лодка доставляет вездеход в объект. Объект - стационарная база. Вездеход доставляет два отделения на четвертый этаж, в отсек анабиозных ванн. Задача: проверить ванны, и при помощи вездехода, осуществить погрузку в лодку, доставить в корабль. Время операции не ограничено. Целых ванн может быть двести, а может - не одной. Простая операция. Осложнения не предвидятся. Вопросы?
- Почему не будет прямого соединения? - спросил Андрюшка и добавил, - строгенький сэр, сэр.
Шутка позабавила. Андрюшка получил по зубам. Васильев встал на своё место, скрестив опять руки на груди.
- Потому что не будет.
- Сэр, если в ваннах окажутся одни трупы, мы получим скидку в десять лет, сэр?
- Да, - уверенно ответил Дьюпен и подумал: «А я получу третий шеврон. Рой не такой плохой парень, как я считал! Третий шеврон, и мир у моих ног, третий шеврон!» Захотелось затанцевать на месте. Радостная улыбка изогнула губы. Зеки удивились. Трое переглянулись. Кому это капрал улыбается? Со всем мозг потерял?
- Сэр, давно ванны лежат в анабиозе, сэр? - спросил Костров. Он, кажется, не унимался. «Чего напрягаться? Десять лет же!» - подумал капрал. – «Радоваться надо! Что за идиот.» Дьюпен выдержал паузу и твердо ответил, уверенный, что не выдаёт никакой военной тайны:
- Два дня.
- Сэр, и ванны могут быть полны мертвецов, сэр? - уточнил Костров. Брови у него так и заиграли, затанцевали своей жизнью. Весь вид: поза, мимика просила и умоляла упрямого капрала задуматься. Безнадежно? «Где твой мозг, солдат? Где?» - кричала каждая клеточка заключенного. Фазер громко взглотнул. Ему показалось, что сделал он это тихо и незаметно. Однако многие вздрогнули. Андрюшка тихо пукнул от страха или не держания и даже не хихикнул привычно.
- Могут быть полны, а могут и нет, - вмешался в разговор Васильев. – Что за вопрос? Не о том думаете! Минус десять лет, парни! За простую операцию вам скостят каждому по десятке, а? Вы, что не понимаете? Кто-то уже завтра станет собираться домой! А дома оладушки! Жена и собака! Подумайте, лучше об этом.
Дьюпен подумал. Глупая улыбка стала сползать с лица. «Достучался!» - подумал Костров и, откинулся на спинку раскладного стула расслабляясь. Капрал замер, чувствуя, как холодеют конечности. «Черт! А ведь там настоящий батальон в анабиозе лежит. Что я не прочитал? Как я мог пропустить столь важную информацию? Почему сразу повелся на очередное звание, которое пообещал лейтенант? От меня, что хотят избавиться? Я в самом деле не угоден? Да я знаю больше всех! Да я самый умный секретарь! Да, как же без меня? Без меня!»
- Сэр, мы не пойдем на это дело, сэр, - после вечной паузы ответил за всех Костров. За спиной тишина разом взорвалась голосами. Послышались выкрики: «Решай за себя!», «Это почему?!». Но стоило Седому и Фазеру обернуться, как у заключенных снова восстановилось спокойствие. Пускай вынужденное.