– Сарет, – начал он, – ты утверждаешь, что скирати приносят богов в жертву демону, чтобы насытить его.
– Так.
– Но ты также сказал, что демона нельзя насытить, и не имеет значения, как много он поглотит.
– Нельзя, правда.
– Тогда что же при такой пище сдерживает его от прибавления силы, достаточной для полного освобождения?
Сарет снова посмотрел на свою деревянную ногу и промолчал.
71
Вани нарушила тишину:
– Брат, ты должен рассказать нам, как ты узнал о демоне, находящемся под Таррасом.
Сарет наклонил голову и пробормотал что-то себе под нос. Собирался с мыслями? Или же это была молитва? Прежде чем Тревис смог решить, что это, морниш начал рассказ.
– Я узнал о демоне два года назад – вскоре после того, как ты покинула нас, Вани. Мы расположились лагерем у подножия Гор Савана, и к нашему каравану подошел дервиш.
– Дервиш? – переспросил Фолкен.
Его вопрос удивил Тревиса. Он всегда считал, что Фолкен знает все о народах и истории Зеи.
– Свободное использование кровавого волшебства запрещено морнишам до их возвращения в Мрак Моринду, иначе мы станем такими, как скирати, – жадными до власти. Однако были такие, кто решился преступить закон и кто теперь наносит быстрые одиночные удары, чтобы повысить свое мастерство. Это и есть дервиши. Большинство из них совершенно безумны – цена, которую они платят за уединение и знания. И этот не стал исключением.
Он подошел к каравану уже умирающий. Я думаю, только это подвигло его на разговор, чтобы похвалиться добытыми секретами, прежде чем смерть заберет его. Он был худой, как скелет, обожженный солнцем пустыни, а его лицо покрылось струпьями. Он сказал, что пришел из Морголти, Земли голода. Там он копал раскаленные пески и нашел… это.
Сарет что-то достал из кармана. Тревису показалось, что это толстый треугольной формы кусок глины, покрытый какими-то значками.
– Всю ночь, что я наблюдал за ним, дервиш бормотал во сне. Его мучил жар, и я мало разобрал из того, что он говорил. Но некоторые слова он повторял снова и снова. «Мрак поднимется снова. И его кровь – ключ». На рассвете я видел, как жизнь покинула его, и мы похоронили его.
Вани взяла кусочек глины у Сарета.
– Что это? Ради чего дервиш копал пески Морголти и отдал свою жизнь?
– Это часть дощечки для письма, – ответил Сарет. – Я сразу это понял, но прочитать не мог. Мне прочел Миргет. Она написана на древнем языке Амун.
– И что там написано? – спросил Фолкен.
– Очень немногое, несколько обрывков слов. Судя по всему, она написана во время Войны Магов. Я уже был готов забыть дервиша и его бред, но, принимая табличку из рук Миргета, нечаянно обронил ее. Она ударилась о землю и…
Сарет забрал дощечку из рук Вани. Затем осторожно разделил ее на две части и вынул маленький золотой кружок. Вани выпрямилась.
– Фа-дет.
– Да. – Сарет обвел взглядом остальных. – Это фа-дет, диск, использовавшийся великими магами Моринду, чтобы обмениваться официальными посланиями.
В темно-красном отблеске костра Тревис смог различить тонкую гравировку на диске.
– Что на нем записано?
– Пусть он раскроется нам, Сарет, – сказала Вани. Сияние ее глаз не уступало сиянию диска.
Сарет покачал головой.
– Чтобы сделать это, нужна кровь. Однажды старейшины разрешили мне использовать фа-дет, но одного раза оказалось достаточно, я не буду больше бездумно лить на него кровь.
– Ты хочешь сказать, что он больше не тайна для тебя? – спросила Грейс.
– Как я сказал, это способ обмена посланиями у жрецов. Даже если диск был бы перехвачен, вор не смог бы услышать послание.
– Если только вором не является сам маг, – пробормотал Тревис, не заметив, что произнес замечание вслух, пока не почувствовал взгляд Сарета.
– Что ты узнал от него? – спросила Вани. Сарет набрал воздуха;
– Что демон заперт в кургане белого камня на севере, за морем – по его описанию я понял, что этот курган и есть холм, на котором теперь стоит Таррас. И еще я узнал, что что-то там связано с демоном. Реликвия Мрака Моринду.
– Какая реликвия? – прошептала Вани, пододвигаясь ближе.
– Скарабей, – так же тихо ответил Сарет. – Скарабей Ору.
У Вани перехватило дыхание, но, судя по озадаченным лицам присутствующих, Тревис был не единственным, кто пришел в замешательство.
– А этот скарабей разве не простое украшение? – спросил он.
Сарет рассмеялся звонким, но каким-то безрадостным смехом.
– Ты также можешь сказать, что солнце – источник света, подобный свече. Из всех тайных заклятий Мрака Моринду никогда не было другого, столь же могущественного, как Скарабей Ору.
– Подожди минутку, – сказала Грейс, – я слышала, как твоя бабушка произносила это имя – Ору. Кем он был?
Вани все еще не пришла в себя.
– В течение трехсот лет он был королем Мрака Моринду.
– Глупости, – рассердился Дарж. – Никакой человек не может быть королем в течение трех веков.
Сарет снова рассмеялся:
– Да, это правда, мой дорогой друг. Человек не может. А бог?
– Ору не был божеством, – вскричала Мелия в гневе. – Божественные короли Амуна были просто тиранами, которые изображали из себя богов, чтобы подтвердить свое якобы божественное право управлять городами. Это демагогия!
– Тем не менее, – сказал Фолкен, – многие считают, что без такого жесткого правления первые города так и не появились бы в пустынях Амуна. И, конечно, беженцы из Амуна принесли цивилизацию в Фаленгарт. Без божественных королей Морингарта Таррас никогда не появился бы.
Сарет подбросил золотой фа-дет в руке.
– Это правда, Ору начал свою жизнь обычным человеком – на самом деле он был сыном нишего. Видите ли, в Моринду король или королева властвовали не по праву рождения, а скорее по праву волшебства. Самые великие маги поколение за поколениями короновались как король или королева. А за всю тысячелетнюю историю не было мага, могущественнее Ору. Если другие правители Амуна только называли себя богами, то Ору был им.
– Но если Ору родился в таких ужасных условиях, – недоумевала Лирит, – то как же он обрел такое могущество?
– Боюсь, что ответ на этот вопрос похоронен с Моринду в песках Морголти, – ответил Сарет. – Но даже во времена существования Моринду лишь немногие знали о том, как Ору уподобился богу. Возможно, его жена и семеро верховных жрецов – больше никто. Даже для обычного заклятия требовалась река людской крови, но крови Ору хватало трех капель.
Однажды, как говорит легенда, сотня магов скирати принесли себя в жертву, одновременно вонзив ножи в сердце и заполнив своей кровью большой бассейн – и все лишь для того, чтобы продлить жизнь короля скирати на десять лет. – Сарет многозначительно поднял палец вверх. – Десять лет – вот что король скирати купил за смерть ста магов. А к моменту гибели Моринду Ору уже прожил триста лет.
Бельтан скрестил руки.
– Так если этот Ору был великим королем, отчего же он не спас город?
– Он не мог, – сказал Сарет. – Потому что, видишь ли, он спал.
Грейс в изумлении захлопала глазами.
– Спал?
– Да, спал. Шли века, он становился все более могущественным, но с годами ему становилось все труднее просыпаться. Иногда он спал несколько дней подряд, во сне стонал, метался, поэтому жрецам приходилось приковывать его к трону. Затем дни превратились в недели, недели в месяцы, а потом…
– Он больше не проснулся, – с содроганием закончила Эйрин.
Сарет кивнул.
– С тех пор его называют Прикованным Богом, потому что он спал прикованным к трону, в то время как семь верховных жрецов правили от его имени. И со временем эти семеро раскрыли ужасный и могущественный секрет. Они прокололи
' палец Ору и выпили его кровь, став великими магами. Однако они не смогли употребить всю кровь, которую взяли у него. Некоторое ее количество они запечатали в золото. Тревис подскочил.